Последний реанорец. Том XII

Павлов Вел

– Паааапкаааа!!!
– заревели в один голос мальчишки, повиснув у меня на шее и глотая обильно выступившие слёзы.
– Паааапкаааа… Наконец-то ты вернулся-я-я…

Видит Бездна, впервые я был так счастлив. Лишь только этот рёв детей болезненно кольнул сердце.

– А почему… почему сразу не сказал?
– утирая нос и глаза прохныкал Матвей, лицом елозя по моей груди.
– Мы… скучали… А я… я подозревал… Маме даже сказал…

– И мы… - пуще прежнего заревели Захар и Фларас в один голос, пытаясь устроить настоящий вселенский потоп.
–

Тоже думали… Потому как дядя Габриэль и тетя Валери не подпускают к нам чужих…

– А я… я не знала… - хлюпая носом, шептала мне на ухо дочь.

– Простите своего пропащего отца. Так нужно было. Я всё вам объясню.

Правда, в следующий миг по ступеням вдруг поднялась целая толпа, которая за исключением Мартелл и Беккера, выпала в осадок и уставилась на всю эту разворачивающуюся сцену.

– Мать моя женщина… - неверяще прошептал Соловьев, выпучив невольно глаза и взглянув на не менее ошеломлённую Ванессу.
– Это же…

– ЭТО ЖЕ ШЕФ!!! ШЕЕЕЕЕФ!!!
– загорланил утренним петухом во всё горло шокированный Костров, который стоял под руку с беременной Устиновой.
– ЧТОБ Я СДОХ! ЖИВОЙ!!! ЖИВО… - но как-то вдруг заткнулся, под слаженным напором оплеух Марии и Ванессы.

А я, прижимая к себе плачущих детей, вдруг встретился взглядами с двумя юными девами, которые завидев меня, с удивлением и страхом расширили глаза.

– Дядя… Зеантар… это… это и вправду вы?..
– вскрикнула резко Лиза, рванув ко мне.

– Брат!
– с бледным лицом прошептала Анжелика и помчалась следом за подругой.
– Ты… ты живой!

Хорошо всё-таки дома. Не передать словами, как хорошо…

– Разумеется, живой, - усмехнулся я, передавая успокоившихся детей в руки их матерей и запуская в свои объятия молодых девушек, которые в любой момент норовили заплакать.
– Куда я от вас денусь?

– Мы… боялись и-и… скучали по вам… дядя Зеантар… - навзрыд запричитала Лиза, крепко ко мне прижимаясь с левого бока.
– Все говорили, что ты умер… но мы… мы не верили…

– Ты… ты нас так напугал… брат… и мама… мама тоже плакала… - в аналогичной манере заголосила раненым зверьком Анжелика.
– Многие безумолку… безумолку рассказывали о тебе столько гадких вещей…

Вот как, значит. Хорошо. Очень хорошо. Просто прекрасно. Дел и вправду будет много. Найду каждого, кто посмел разинуть рот. Всех и каждого! А вот от Софьи не ожидал подобного. Но да Бездна с ней!

– Ну хватит вам, не пристало двум юным дворянкам лить слёзки, - тепло усмехнулся я, аккуратно вытирая их слёзы большими пальцами, а затем склонив голову между ними, прошептал так, чтобы меня слышали только они.
– Анжелика, ты моя драгоценная сестра, а ты, Лиза, моя горячо любимая дочь. Пока я рядом никто не посмеет угрожать вам или того хуже причинить вред. Любой из подобных идиотов поплатиться жизнью за это. Отныне не нужно ничего бояться. Понимаете, к чему я виду?

– П-понимаем… - в унисон шмыгнув носами, ответили девушки с лучезарными улыбками и вновь повисли у меня на шее.

И

стоило мне выпустить из рук девичьи тела, как рядом образовались два тех самых царицынских бугая в компании Кертайса, которые, не ровен час, грозились меня раздавить своими медвежьими хватками.

Если честно, то Вадим и Лёня почти не изменились, даже преображение в их возрасте оказались незаметны, а вот сила была более чем на уровне. Пиковые сконатели, почти в шаге от прорыва на ранг воевод. Хороший результат. За эти годы много, кто продвинулся в развитии и это не могло не радовать.

– ЗЯТЬ!!!
– заорал радостно альв, выскакивая вперёд.

– ШЕЕЕЕЕФ!!!
– загорланил вновь Костров.
– ЖИВОЙ!!!

– Хорош уже! Не орите!
– осёк я парней, невольно скривившись и медленно отстраняясь.
– Того гляди скоро все оглохнут, а мне кости переломаете.

– Рад, что ты жив, - с удовлетворённым лицом отозвался Вадим, а после рукой поманил к себе мальчишку лет шести и Ванессу с Устиновой, которые с широкими улыбками клюнули меня в обе щеки.

– Хорошо, что ты вернулся, - прошептала мне женщина на ухо.
– Им было сложно без тебя.

– Очень сложно, - шепнула мне следом Мария с расцветающей усмешкой будущей матери.

Мария, если не считать беременности и одухотворённой улыбки почти не переменилась, а вот Соловьева кардинально преобразилась. И дело было отнюдь не в возрасте, мало кто сможет догадаться сколько жизнючке лет. Нет. Дело было в другом. Аура и поведение. В ней более не было того ехидства и постоянной колкости изгоя, а лишь спокойствие и материнская теплота. Да и похоже, благодаря ей и Вике ни одна из лисиц и моих знакомых за пять с половиной лет не растратила своего лоска и женского очарование. Дана ла Валетт, Зарина и Алёна Иволгины все остались такими же, если не стали краше.

– Узнаешь?
– вдруг отозвался Вадим, мягко поглаживая нервничающего сына по голове, рядом с которым я невольно присел и заглянул тому в глаза.

– З-здравствуйте, ваше с-сиятельство… - пробормотал сбивчиво малец с некой паникой.

– Можно просто крестный отец или дядя Захар, - тихо рассмеялся я, отчего тот резко расслабился.

– Хорошо, к-крестный… - кивнул Гордей, а затем слабо улыбнулся.

– Я вот тоже постарался, шеф!
– хвастливо заметил Костров, пальцами касаясь живота Марии и бережно её обнимая.
– Причем очень и очень…

Правда, договорить тот не успел, потому как в следующий миг на радость многим и под всеобщий смех получил очередную увесистую оплеуху от Устиновой.

Хотя от Устиновой ли? Вероятнее всего она теперь Кострова.

– Во имя Катаклизма!
– простонала смущенная Мария, глядя на то, как Лёня с виноватой улыбкой чешет затылок, а смех в это время только усиливался.
– И когда ты начнешь читать ситуация? Вспомни, где и перед кем находишься?

– Ты уж прости, шеф, - без какого-либо смущения засмеялся заливисто парень.
– Без тебя не то здесь было.