Последний рейд Кондора
Шрифт:
Еще какие-то мгновения он выбирал…
И вот наконец выбрал – две с лишним тонны мутировавшей протоплазмы двинулись на сталкеров, перебирая парой гипертрофированных конечностей-руконог, которыми чудище одинаково пользуется для бега и хватания жертвы. Живая и злобная смерть, стремительная в движениях, несмотря на размеры, состоящая из стальных мышц и прочнейшего скелета.
Еще два пса кинулись на великана – один просто улетел, получив удар руконогой, второму повезло меньше – колоннообразная конечность опустилась на его голову… Сказать, что башка пса была
Вообще-то ситуация была из тех, что подходят под определение «полная жопа». Ибо если отдельно псевдогигант и отдельно слепышы во главе с чернобыльскими собаками сами по себе противники хотя и неприятные, но в принципе вполне по силам группе сталкеров, но вот когда против тебя и те и другие… Вот тут, что называется, впору стреляться.
Если добавить, что гранаты для подствольника у Кондора закончились еще вчера, а его спутники имели на вооружении пару «кипарисов» и «бизон», то ситуация еще более усугубилась – потому как для этакой ревущей горы мяса лучше иметь что-то вроде ДШК или противотанкового гранатомета.
В четыре ствола они бы, видимо, отбились от псевдогиганта или собак. Но когда приходилось распределять огонь на обе цели, то вопрос стоял лишь один: кто первым из – ха! – Детей Зоны до них доберется?
Лихорадочно сменив магазин, Кондор вспоминал все советы бывалых бродяг и инструкции военных на случай встречи с псевдогигантами…
Стрелять в голову бесполезно: во-первых, скотина думает в основном спинным мозгом, во-вторых – почти дециметр крепчайшей кости, из которой отмороженные парни из «Свободы» нарезают пластины для бронежилетов (срабатывает не хуже кевлара).
Но вот вышибить гляделки твари вполне реально… Тем более что второй способ – раздробить суставы на руконогах бегущего исполина – осуществить мог бы разве что снайпер.
– Бей по глазам, – заорал он, срывая голос. – По глазам гаду! Потом отходим на х…!!!
Шансов, прямо скажем, было… не было.
Но что еще можно было изобразить в подобной ситуации?
Кондор поглядел на Паленого и почти не разлипающими губами осведомился:
– Ну давай, рассказывай, как все было дальше?
Напарник по маршруту нервно хохотнул, приложился к фляжке – судя по всему, не первый раз…
– Ты чё, совсем, что ли, не помнишь?
– Не все, – покачал головой сталкер.
– А чё рассказывать-то, Кондор… Как песики псевдогиганта подняли – лежка у него тут оказалась – ну тут вообще началось: ты садишь по собакам, Шуруп – по «цыпленку», собаки – кто на нас, кто на мутанта… Бампер, видать, совсем с катушек слетел и давай бежать – ну отвлек штук пятнадцать на себя… Правда, ненадолго. Эх, Бампер, сука, так мне те две тысячи должен и остался… Потом я по гиганту отстрелялся – только с моего «бизончика» не много толку… Да, не много… Ну как назло – и деревьев нет, и делать нечего…
Паленый попытался
В тишине, нарушаемой лишь взвизгом какого-то пса-подранка и сипящим стоном-вздохом агонизирующего псевдогиганта, стук фляги казался почти музыкальным и нестрашным.
Под эти звуки Кондор постепенно приходил в себя. Дрожь унялась, хотя адреналиновый отходняк все еще подергивал мышцы, окружающий мир мало-помалу терял ту жутковатую ослепительную четкость, из картинки на плазменном экране став самым обычным пейзажем Зоны. Рецепторы ощутили сполна вкус почти выкуренной сигареты и твердость камня, на котором он сидел.
– Ты в натуре не помнишь, брат? – повторил Паленый. – Эх, ломает, анаши бы сейчас пару косячков…
– Так чего там дальше?
– Ну, в общем, Шуруп, видать, понял, что или всем пропадать, или кому-то одному, ну и прямо на «цыпленка» рванул, – тот как раз с собаками разбираться закончил – ну и гранату бросил, так чтобы наверняка. Может, и уцелел бы, да вот не свезло: стоптала его тварь – уже на последнем рывке… Ну а потом я собак уже разделал последними гранатами, ну и кого добил, а какие, видать, удрали… За то Черному Сталкеру, ну и тебе, спасибо – хорошо стрелял. Но все равно мы бы с тобой не говорили сейчас, если бы не Шуруп… Эх, Шуруп нас спас, а сам…
Да – и это он теперь вспомнил, как ленивой, какой-то расслабленной трусцой бежал прямо на них псевдогигант, топча и расшвыривая атакующих его слепых собак, а он, Кондор, мысленно прощался с жизнью, не забывая, однако, выпускать ливень пуль в мечущуюся клыкастую массу, как уже сквозь подошвы отличных башмаков, на которые потратил половину денег, полученных за «медузу», передалась дрожь земли под весящим не одну тонну мутантом. И как вперед бросился Шуруп, поднимая в отведенной назад руке Ф-1 с выдернутой чекой… И не сговариваясь Паленый и Кондор отсекли от него кинувшихся вперед двух или трех псов.
Шуруп все верно рассчитал – замерев на месте, выждав до последнего, со снайперской сноровкой кинул гранату в ноги псевдогиганту за какой-то десяток метров, при этом падая ниц.
Да только не рассчитал одного – что вырвавшийся из облака дымного взрыва мутант на перебитых изорванных ногах пробежит еще какое-то время – и рухнет уже после того, как раздавит Шурупа.
У него не было времени переживать этот факт, нужно было что-то делать с псами – те, сильно прореженные схваткой с тварью и автоматными очередями, не унимались.
Живое кольцо смыкалось вокруг людей, запах, исходящий из оскаленных пастей, напоминал вонь разрытой могилы. Наверно, так пахнет Ад.
Он отбросил выпуливший последний магазин АК и вырвал из кобуры почти бесполезный пистолет.
Вдруг прямо в гущу собак упали два предмета, вылетевшие из-за его спины, он успел разглядеть два ребристых корпуса «лимонок» – Паленый, видать, израсходовал неприкосновенный запас, какой таскают с собой те сталкеры, что поумнее.
Он уже не помнил, заорал ли он «Ложись!» или это ему почудилось…