Последний романтик
Шрифт:
— Они, может быть, приостановят твое ерзанье.
— Послушай, а почему мы все-таки не можем сделать что-нибудь, чтобы выбраться отсюда? Разве ждать вот так лучше?
— Иногда лучше подождать, чем безрассудно действовать.
— Ты должен быть президентом клуба рыболовов.
— Разве мама не научила тебя терпению? Не объяснила, что это достоинство?
— Она научила меня бороться и добиваться, — парировала Джей.
— Два взаимоисключающие мнения в одном спальнике.
Не имея аргументов для опровержения
Пурга колотила машину, которая раздраженно дребезжала в ответ. Под ухом громко бухало сердце Люка.
У Джей нестерпимо зачесалась нога, затем ее свело судорогой, однако пошевелиться она не отважилась. Дыхание Люка согревало лицо. Их руки сплелись, как в любовных объятиях. Если повернуть голову и расстегнуть ему одежду, можно будет ухитриться поцеловать его грудь…
Ее вдруг стало интересно, можно ли заниматься любовью в спальном мешке. Господи, что за идиотская мысль! Ведь это зверский холод вынудил нас лежать в таком положении. Похоже, ей просто показалось, что Люк напрягся.
Джей достаточно долго прожила в Колорадо, чтобы знать все об опасности переохлаждения. Но она не могла вспомнить, было ли одним из признаков огромное желание подурачиться. Обдумывая это, она торжественно объявила:
— Я хочу есть.
— Ты только что ела, — отозвался Люк.
— Когда так холодно, организму нужно дополнительное топливо. Нет ли у тебя чего-нибудь пожевать?
— Найдется, но это на случай, если нам придется остаться здесь и завтра до вечера.
— До вечера?! Нет уж! Если я сумею наломать веток вон с той ивы, я сделаю себе снегоступы и уже утром сбегу отсюда.
Люк затрясся от еле сдерживаемого смеха.
— Джей О'Брайен — отважная покорительница снегов! — Люк пошевелился, подтянул Джей повыше. Она пропихнула руки ему под спину. Каждое ее движение приносило танталовы муки, дразнило и мучило его, звало к близости.
Люк сладко потянулся, прижался к ее груди. Джей не замедлила поехидничать.
— Кто-то что-то говорил о ерзанье? Ты не даешь мне заснуть. Прекрати дергаться, иначе придется искать способ заняться сексом в спальнике.
Ее слова повисли в воздухе. Джей прикусила язык. Опять она болтает, не подумав о том, что Люк может чувствовать то же самое.
— Дура, — пробурчала она, — Извини, я говорю ерунду. Это из-за холода. А еще ты занимаешь слишком много места и мне страшно неудобно. Я сложилась пополам. И ужасно хочу есть.
Люк сменил положение, его бедро оказалось теперь между ее ног. Кровь зашумела в голове Джей. Она заставила себя лежать тихо, сдерживая дыхание. Немного успокоившись и чувствуя, что уже может контролировать себя, она сказала:
— Если ты немедленно не уберешь ногу, я не знаю, что с тобой сделаю!
Люк осторожно передвинул ногу.
— Понимаю, что неудобно, но так мы лучше сохраним тепло. И успокойся, я ничего не собираюсь с тобой
Джей не могла возразить, так как это была чистая правда. Ей действительно хотелось заняться с ним любовью. Но ей нельзя этого делать! Как можно заниматься любовью с мужчиной, с которым разводишься? И если в момент слабости это и случилось, то повторять свою глупость она не намерена. И не имеет никакого значения, что ее тело так стремится к нему…
Чтобы его действия не были неправильно истолкованы, Люк заранее предупредил:
— Я сейчас расстегну спальник, дотянусь до сиденья и достану пару шоколадок. — Он подкрепил свои слова действием.
Джей взяла шоколадку, быстро развернула обертку.
— Опасное дело — играть в такие игры. — Люк тоже откусил кусочек и медленно разжевал его. — Я могу подумать, что ты хочешь соблазнить меня. — Он откусил еще кусочек шоколада. — И у нас обоих есть на то все основания.
Джей расхотелось есть. Она аккуратно завернула недоеденную половинку и положила ее на приборный щиток.
— Это на завтрак. А сейчас я постараюсь заснуть.
Закрыв глаза, она слушала ветер, снег, сердцебиение Люка и… его чавканье. Люк должен ликовать. Как все здорово повернулось! Прошло немногим больше недели, как она приехала на ранчо, а его страсть к ней заметно поубавилась. Если только в этом не виноваты буран и адский холод…
Обертка от шоколадки заскрипела у нее под ухом и тихо упала на пол машины. Люк чихнул, откашлялся, чихнул снова, обнял Джей и наконец затих. Его глубокое ритмичное дыхание убаюкало и ее.
Проснулась Джей рано. Из-за сильной пурги почти ничего не было видно, хотя рассвет уже забрезжил. Ей было тепло, только нос слегка пощипывало, Люк спал. Она прижалась к нему, испытывая огромное удовольствие от ощущения его крепкого, мускулистого тела. Воспоминания, загнанные в глубины памяти, вырвались наружу, и как кадры немого кино перед глазами прокручивалась та счастливая неделя, которую они провели вместе со дня встречи до разлуки.
Какой-то шум снаружи пикапа отвлек ее. Джей осознала, что уже несколько минут слышит этот зов. Кто-то явно ходит возле машины. Она затаила дыхание. Эд Паркер? Нет, этого не может быть. Скорее всего, кто-то, проезжая мимо, заметил в снегу машину и подошел узнать, в чем дело.
— Люк, — зашептала она, — Люк, проснись.
Приоткрыв глаза, Люк сонно посмотрел на нее. Неожиданно он оживился, глаза заблестели.
— У тебя появилась новая родинка, О'Брайен! Только с другой стороны. — И, прежде чем Джей смогла вытащить из спальника руку, чтобы вытереть лицо, Люк приподнял ее голову и слизнул прилипший кусочек шоколада. — Шелковая мордочка, — прошептал он.
Почувствовав теплую влагу его языка, Джей порывисто прижалась к Люку.