Последний романтик
Шрифт:
— Я не воровка.
Человек остановился в нескольких шагах от нее. Лунный свет скользил по его телу, высвечивая широко расставленные ноги, но оставляя верхнюю часть туловища в тени. Она не видела его рук, но полагала, что они скрещены на груди, как он обычно делал, размышляя о чем-нибудь.
— Я не воровка, — повторила она еще раз на случай, если он не расслышал.
— Я знаю, — раздался тихий ответ из темноты. Она сделала шаг вперед.
— Вы знаете?
Он приблизился к ней.
— Но вы любите заходить
— Я не захожу. Я здесь гостья.
Он подошел еще ближе; теперь лунный свет освещал и его скрещенные руки.
— Гостья, стоящая посреди запертой комнаты. Это было правдой.
— Я искала вас, — солгала она, глядя ему прямо в лицо и притворяясь, что видит его.
— И зачем я вам?
— Чтобы сказать, что я не воровка.
— И это не могло подождать до утра?
— Я не могла спать, когда вы и все остальные думают, что это я крала вещи из Саб-Роуз.
— Они так не думают, Рейчел. Они… — он наконец убрал руки с груди, словно в знак примирения, — они, также как и я, очарованы вами.
Очарован! Он очарован!
Это здорово, правда? Неужели она настолько очаровала его, что он начал ей верить?
— В фойе я этого не заметила.
Он подошел еще ближе, так близко, что она чувствовала жар его тела. И его запах. И, о Господи, она могла практически ощущать его вкус!
— Вы быстро ушли и не слышали, о чем мы говорили, — произнес он шепотом, от которого все ее тело начало трепетать.
У Рейчел опять возникла проблема близости. Ее ладони чесались, и ей было трудно сдержаться и не дотронуться до него.
— Вы помните, что я сказал вам, после того как вы меня поцеловали? — спросил он, становясь за ее спиной и осторожно перекидывая ее косу через плечо.
— Я… — Рейчел проглотила слюну и начала снова: — Я не пом… что вы сказали? — хрипло пробормотала она, стараясь разглядеть его лицо в темноте. Но не смогла и опустила глаза, зачарованно наблюдая за тем, как он ловко расстегнул заколку на ее волосах, положил ее в карман и медленно накрутил на пальцы кончик косы.
— Я сказал вам, что в следующий раз, когда мы достигнем некой черты, я пойду до конца.
— И мы… мы достигли этой черты?
Медленно и так нежно, что Рейчел почувствовала покалывание во всем теле до кончиков пальцев ног, Ки начал расплетать ее косу.
— Мы уже перешли ее, Рейчел. Она напряглась в ожидании.
Волосы рассыпалась по плечам, и его рука двинулась выше.
Ей сделалось трудно дышать.
И когда его пальцы наконец добрались до изгиба ее шеи, он сжал ее затылок, наклонился и приблизил свои губы к ее губам — не целуя, даже не касаясь их, — просто достаточно близко, для того чтобы каждый нерв в ее теле ожил в предвкушении поцелуя.
— Либо ударьте меня фонарем, Рейчел, либо поцелуйте меня.
Фонарь со стуком упал на пол.
Рейчел рванулась к нему, обвила
Он поднял ее, сделал несколько шагов и прижал к дубовой панели, через которую она пробралась сюда, отрезав единственный путь к отступлению.
Но в этот момент, когда ее губы впивались в его, ей было все равно. Обвив ногами его за талию, она прильнула к нему всем телом, всасывая в себя божественный вкус его дыхания. Он приоткрыл рот, позволяя ее языку проникать как можно глубже.
Годы воздержания взорвались в ее теле неуправляемыми импульсами. Ее сердце бешено колотилось, тело горело, и защитная броня, за которой она скрывалась так долго, внезапно с оглушительным треском раскололась.
Ки бедрами прижал ее к панели Гобеленовой комнаты. Его губы бродили от ее рта до щеки, затем опустились ниже, пока не нашли чувствительное место под левым ухом.
Рейчел застонала от удовольствия, и ему стало ясно, что она близка к экстазу.
Она не могла думать, не могла пошевелиться. Ее била дрожь, и ей что-то очень хотелось сделать.
Ки расстегнул верхнюю пуговицу на ее блузке, затем следующую… следующую.
Да, вот чего она хотела. Она хотела раздеть его и пробежать руками по всем закоулкам его тела. Он него исходил жар страсти, обдававший ее, словно океанские волны, бьющиеся о гранитные скалы, на которых стоял Саб-Роуз.
Он сказал, что дойдет до конца. Сегодня. Здесь. Сейчас.
Боже, она надеялась, что так и будет!
Она вытащила из его брюк рубашку и закатала ее, обнажив его торс. Его губы касались ее уха, язык и щекотал, и проникал внутрь, и обещал еще больше.
— Помоги мне, — прошептала она, вновь потянув за рубашку. Она должна была дотронуться до его обнаженной кожи. Лихорадка внутри ее начинала выходить из-под контроля.
Он откинулся назад, не ослабляя давления бедрами, и одним быстрым движением скинул рубашку.
Рейчел издала звук, означающий удовлетворение, и припала лицом к его голой груди. Ее сердце стучало возле его щеки. Кожа Кинана была влажной, мягкие и чувственные волосы на груди нежно щекотали ей губы.
Она лизнула его в пупок и была вознаграждена стоном, настолько мужским, что все клеточки ее тела затрепетали от наслаждения.
Он сдернул с ее плеч блузку вместе с бретельками бюстгальтера.
— Помоги мне, — грубо потребовал он, тоже желая обнажить ее грудь.
Рейчел мгновенно расстегнула бюстгальтер и сразу же опять обняла Ки, сжимая мускулы на его плечах, руках и шее, стараясь дотянуться до губ.
На этот раз их поцелуй был еще жарче, еще неистовее — и, возможно, еще отчаяннее. Ее соски затвердели, коснувшись волосков на его груди. Он сильнее прижался к ней, и его восставшее мужское естество жгло ее сквозь ткань джинсов.