Последний рубеж
Шрифт:
— Постойте, — внезапно оживился Лунатик, слабо цепляясь пальцами за ткань куртки русского. — Прежде чем уйти, зайдем в хранилище: нужно взять с собой
несколько ампул снотворного. Я могу помочь вам только когда сплю.
— Я уже взял его. Из России, — чуть помедлив, отозвался Дмитрий. В глазах мальчика промелькнула тень удивления, но затем он едва заметно кивнул. Что-что, а Адэн никак не ожидал, что русский напомнит ему о здешних ученых так скоро — те тоже приходили в его палату исключительно с каким-нибудь шприцем. В свою очередь Эрик в очередной раз отметил поразительную прагматичность своего спутника.
Они направились прочь. Теперь уже наемник шел впереди,
— Как он? — то и дело спрашивал Эрик, оборачиваясь на своих спутников. И каждый раз, к общей радости, Лунатик отвечал сам. Его тихий голос придавал мужчинам немного надежды, что у них все еще есть минимальный шанс выбраться отсюда. Однако на самом деле отсутствие системы уже начало сказываться на мальчике — дышать стало сложнее, а голову словно накачивали гелием. Веки сделались настолько тяжелыми, что хотелось закрыть глаза и поскорее провалиться в милосердное беспамятство.
Наконец лаборатория осталась позади — у них не было времени обследовать ее на наличие полезных препаратов, и Дмитрий в очередной раз пожалел, что не взял с собой Альберта. «Энергетик» да еще и врач им бы сейчас чертовски пригодился. Уже в который раз за последние часы Лесков пообещал себе больше не совершать подобных ошибок. Да, его друг был ранен, но шла война, и мало кто мог похвастаться отменным здоровьем. И уж тем более не этот мальчик, который сейчас лежал у него на руках.
«Интересно, что объединяет их с Фостером помимо этой лаборатории», — вновь подумал Дмитрий. «Почему Лунатик обратился за помощью именно к нему, словно был уверен, что Эрик не откажет? И кто вообще такой этот Лунатик? Почему его оставили в живых, в то время как остальных «блуждающих во сне» убивали одного за другим?»
Эти и многие другие вопросы вертелись в голове, пока они быстро шагали по сырым тоннелям канализации. Часть коридора оказалась затоплена, поэтому Дмитрию пришлось поднять мальчика выше, чтобы тому не пришлось погружаться в зловонную воду. Но вот затопленная территория закончилась, и вскоре они добрались до лестницы, ведущей наверх. Дмитрию пришлось привязать мальчика к себе, чтобы вскарабкаться наверх, а затем они наконец ощутили дыхание свежего осеннего ветра. Лунатик приоткрыл глаза и недоверчиво посмотрел на небо. Оно было черным, как смоль, которая плавно перетекала в озеро. Зрение полукровки позволило мальчику до мельчайших деталей рассмотреть окружавшие парк деревья, а главное, разноцветные опавшие листья, которые уже начали темнеть. Сердце мальчика забилось чаще — этот мир был гораздо красивее того, что он видел в своих снах. Этот мир обладал запахами, ветром, а, главное, жизнью.
На глаза невольно навернулись слезы, и, Дмитрий, испугавшись, что случайно причинил ему боль, немедленно поинтересовался состоянием мальчика.
— Он впервые находится за пределами лаборатории физически, — ответил за него Эрик. — Конечно же, даже гребаные листья вызывают у него восторг.
— Почему люди этого не замечают? — тихо прошептал Адэн. — Почему не умеют ценить того, что у них
— Ради денег, — произнес Дмитрий. — Люди вообще жадные, а глупые — особенно. Они готовы превратить свою страну в свалку радиоактивных отходов, если им за это заплатят.
Но вот их путь снова погрузился в молчание. Тишина нервировала, заставляла прислушиваться к каждому шороху листвы, к каждому дуновению ветра. Теперь, когда они оказались на поверхности, опасность нависла над ними с прежней силой. Нужно было как можно скорее исчезнуть с открытой территории и укрыться в тени домов.
В какой-то миг Эрик замер, уловив едва заметный механический звук. А затем он и Дмитрий, не сговариваясь, бросились к деревьям. Лихтин не позволял роботам увидеть их, если они прячутся в стенах какого-то здания, но на открытом пространстве они представляли собой лишь беспомощные мишени.
Вскоре на территории парка появились первые машины — это были восемь роботов, совсем не похожие на те, что штурмовали Петербург — они были с человеческий рост, быстрые и проворные, словно живые. Встав полукругом, они замерли, сканируя территорию и фиксируя каждый звук. Из лаборатории поступил сигнал о несанкционированном проникновении, и теперь основной задачей механических солдат было обнаружение и уничтожение нарушителей. Эрик уже видел таких — они назывались «ликвидаторами» или «полицаями» и работали преимущественно в тех зонах, где уже не осталось выживших. Их рост позволял им спускаться в тоннели и канализации, а так же заходить в здания. К тому же они были чертовски умны.
Спрятавшись за деревьями, Эрику, Дмитрию и Адэну оставалось только молиться, чтобы их не заметили. Вся надежда была на лихтин и шлемы, вот только Фостер лучше остальных знал, что, получив сигнал тревоги, «полицаи» не уходят с места до тех пор, пока не возьмут след нарушителя. Они будут выслеживать их, как охотники, пока не убьют. Петербургские роботы не задерживались долго на одном месте, а эти замерли, тщательно сканируя почву.
— Сейчас они обнаружат наши шаги, и нам конец, — произнес Фостер, обращаясь к своим спутникам по личной связи. — От них хрен отобьешься на открытом пространстве. Либо мы быстро соображаем гениальный план, либо наша песенка спета.
— Необязательно, — тихо произнес Адэн. — Вколите мне снотворное. На меня оно подействует в течение пяти секунд. Я попробую задержать их.
— Ты уверен, что выдержишь? — усомнился Лесков.
— Не знаю. Меня прежде не кололи без системы, потому что… Впрочем, у нас нет выбора. Давайте же, пока они не смотрят в нашу сторону.
Больше Дмитрий не колебался. У них было несколько секунд, чтобы попытаться спастись, поэтому он быстро вложил ампулу в шприц и вколол мальчику снотворное прямо через ткань, благо, шприц сам находил расположение вены.
— Черт, они идут к нам! — вырвалось у Эрика, и он судорожно сжал в пальцах винтовку. Стрелять по этим консервным банкам — означало дать согласие на собственное убийство, но сейчас даже, казалось бы, у опытного наемника, начинали сдавать нервы. Даже отвлекая собой «костяных», Фостер чувствовал себя лучше.
Тем временем роботы одновременно вскинули автоматы и нацелили их на деревья, за которыми скрывались нарушители. Сейчас они сканировали стволы деревьев, замечая выглядывающие из-за них инородные предметы. Что-то по форме напоминало человеческое плечо, что-то — оружие. Однако то, что сейчас находилось за деревьями, не было теплокровным. В базе этому находилось определение — манекен, что украшали собой витрины магазинов. Вот только это был парк, и здесь не было торговых точек.