Последний русский
Шрифт:
– Ты мне очень дорога.
– И это всё? – Она замерла. В эмоциях проскользнуло едва заметное разочарование.
– Нет, не всё. – Я внимательно посмотрел ей в глаза. – Далеко не всё. Ты мне более чем просто дорога. Но ты же знаешь мою цель.
– Ты будешь мстить? – с грустью в голосе то ли спросила, то ли подтвердила Гелла.
– Не просто мстить. Я уничтожу аграфов как вид. Во всяком случае я, пока жив, сделаю всё для этого. И я боюсь, что если они узнают обо мне, узнают, кто я, то ударят по тем, кто мне близок и дорог. И это ты, моя дорогая.
– Кто я, по-твоему? – Гелла резко вскочила, сжав кулаки. В её эмоциях появилась такая решимость, такая вера. Нет, не просто вера, а ВЕРА. – Я не изнеженная баронесса из центральных миров. Я – арилийка! И я никогда тебя не предам и не брошу! Даже если вся галактика будет против тебя, я встану плечом к плечу рядом с тобой!
– Ты та, которую я полюбил. – Я любовался этой валькирией.
– Что? Что ты только что сказал?
– Я тебя люблю, Гелла. – Я едва не опрокинул кресло, в котором сидел, когда на меня налетел вихрь любви и нежности. Гелла впилась своими губами в мои.
Следующий час нам было не до разговоров. Потом, угомонившись, мы лежали на полу на мягком ковре, укрытые сорванной мной с окна полупрозрачной шторой.
– Ты правда меня любишь? – спросила Гелла, положив голову мне на грудь.
– Ты же знаешь, что да. – Я провёл ладонью по рассыпавшимся на моей груди и плечах шелковистым волосам девушки. – Ты хоть и очень слабый псион, но чувствовать ложь должна.
– Я чувствую, что ты говоришь правду, но хочу слышать это от тебя снова и снова.
– Я люблю тебя. И поэтому я улечу отсюда сразу, как разрешатся все вопросы с аграфами, и заберу из храма то, что там оставили мои земляки.
– Но почему? – вскинулась Гелла. – Останься со мной. Здесь, на Арилии… – Она осеклась. – Прости. Я сама не знаю, что за чушь несу. Это во мне говорит любящая женщина, а не арилийка. Да, я тоже тебя люблю, Вик. Я даже и не подозревала, какое это сильное и прекрасное чувство, и я хочу, чтобы ты знал, что здесь тебе всегда будут рады, что я тебя всегда буду ждать.
Я хотел сказать что-нибудь в ответ, но в этот самый момент в дверь снаружи забарабанили и, похоже, ногами. Мы вскочили и, как застуканные врасплох в самый пикантный момент подростки, принялись метаться в поисках своей одежды. В дверь замолотили ещё настойчивее. Гелла на миг замерла, а потом, пискнув что-то вроде «Упс!», бросилась к настенной панели. Ну да, она же включила защиту от прослушивания, которая заодно глушит все сигналы, в том числе и сеть. Таким образом она пропала из поля зрения службы безопасности на довольно длительный срок, оставшись наедине с неким подозрительным типом, то есть со мной.
Впрочем, для меня эта глушилка была как слону дробинка. У меня сеть вполне работала, и, кроме того, я прекрасно считывал эмоции находившихся за дверью людей. К счастью, среди этих эмоций не было ненависти. Было беспокойство, решительность и… злость. Здоровая такая злость.
Едва дверь разблокировалась, как в помещение ввалились несколько гвардейцев
– Советник! Как это понимать?! – От Геллы так и веяло холодом.
– Прошу прощения, ваша милость. – Нейр склонил голову, вот только раскаяния ни в его словах, ни в его эмоциях не было. – С вами долго не могли связаться, была зафиксирована работа глушилки, и это вызвало определённое беспокойство, особенно после недавних событий. И я хотел бы вас попросить, пока идёт расследование, воздержаться от подобных действий.
– Да как вы смеете мне указывать и вмешиваться в мою личную жизнь? – Сказано это было не громко, но градус в помещении ещё более понизился.
– Гелла, успокойся. – Я накрыл своей ладонью ладошку баронессы. – Господин Нейр прав. Он беспокоится о тебе и делает всё возможное, чтобы оградить тебя от опасностей. И я прошу у вас, советник, прощения. Это была моя инициатива включить защиту. Нам было необходимо обсудить некоторые конфиденциальные вопросы без лишних ушей.
Нейр скосил глаза на лежащий на полу на ковре комок из сорванных штор, чуть заметно хмыкнул и слегка кивнул, принимая извинения. Во всяком случае сделал вид, что принял.
– Ваша милость, – обратился он к баронессе, – если вы обсудили с господином Русом все конфиденциальные, – его голос так и источал сарказм, – вопросы, то я хотел бы попросить вас уделить немного внимания и другим делам, требующим вашего участия.
– Извини, Вик, – Гелла вздохнула, – дела. Я постараюсь освободиться как можно быстрее, а ты можешь чувствовать здесь себя как дома. Тебе покажут твою комнату.
После ухода Геллы довольно симпатичная горничная проводила меня до моей комнаты. Я сказал комнаты? О, нет. Это были огромные шикарные апартаменты, включающие в себя гостиную, спальню, рабочий кабинет, что-то вроде небольшой оранжереи и бассейн.
Пока я осматривал всю эту красоту, горничная ходила следом за мной. На мой вопрос, что, собственно, ей нужно, она ответила, что её зовут Луара и что по приказу госпожи баронессы она теперь моя личная служанка и готова исполнить ЛЮБЫЕ мои приказания. Вот так и сказала: ЛЮБЫЕ. При этом довольно мило покраснев.
– Мне нужно к орбитальному лифту. Можно ли вызвать сюда, в резиденцию, такси?
– Господин Рус, здесь есть большой гараж, и вы можете воспользоваться любым имеющимся там транспортом. Если пожелаете, то я вызову для вас флаер с пилотом.