Последний секрет

Вербер Бернард

Исидор, однако, понимает, что это не только наилучшее укрытие, но и самое твердое алиби. Кому бы пришло в голову подозревать существо, которое не в состоянии двигаться?

Это и есть убийца? Его невозможно даже в тюрьму посадить, он уже в худшей из тюрем, в тюрьме своего тела. К нему не применишь никакого наказания, ведь он уже получил самое ужасное из всех.

Несчастный человек в пижаме, окруженный зондами и датчиками, может совершать тягчайшие преступления, но никто не причинит ему больше страданий, чем он уже испытал.

Исидор Катценберг

понимает, почему доктор Феншэ выбрал именно этого больного, чтобы получать стимул.

Это же чистый разум.

Компьютер очень быстро выводит текст:

«Браво. Красивая шахматная партия. Как игроку, мне понравилось то, как вы пробрались в крепость и проставили шах моим ферзям. Когда-то Феншэ так же атаковал Каминского. Хитрость Одиссея».

Лукреция спрашивает себя, как этому неподвижному человеку удается писать слова и предложения.

Шлем. Шлем преобразует его мысли в электронные сигналы.

На экране появляется новая надпись:

«Шах, но не шах и мат. Напротив, настает время окончательной развязки. Следователи, считающие, что поставили преступника на колени, сами оказываются в тупике. Потому что королю невозможно поставить мат. Он лишь мозг, который думает, и его никто не может потревожить».

– Вы убили Феншэ? – спрашивает Исидор.

«Здесь не вы задаете вопросы, месье. А я. Что вы знаете о том, что происходит в больнице?»

– Они знают все. От них надо избавиться, – говорит Наташа.

«Физическое насилие – последний аргумент слабых», – мысленаписал Жан-Луи Мартен.

– Тогда что с ними делать?

Глаз с экрана перемещается на журналистов. Исидор с вызовом отвечает.

– Глаз смотрел из могилы… – декламирует он.

«Вы ошиблись книгой, – парировал больной LIS. – Никто – из легенды об Одиссее, а не из Библии».

– Вы видите себя Одиссеем? – насмешливо продолжает Исидор.

Лукреция не понимает провокации своего друга. Глаз моргает.

«А я и есть Одиссей. Только вместо того, чтобы исследовать побережье Средиземного моря, я роюсь в тайнах мозга, пытаясь отыскать источник человеческого разума».

– Нет, – говорит Исидор, – вы не Одиссей.

– Что? Что на вас нашло? – удивляется доктор Черненко.

«Пусть говорит!» – откликнулся Жан-Луи Мартен.

Исидор набирает воздуха и выдает:

– У вас только один глаз. Значит, вы не Одиссей, а, скорее, Циклоп.

Молчание. Даже Лукреция изумлена самоуверенностью своего коллеги.

Во что он играет? Вот уж подходящий момент хитрить!

«Я Одиссей».

– Нет. Вы Циклоп!

«Одиссей! Я герой».

– Циклоп. Вы злодей.

«Вы заблуждаетесь!»

Ошарашенные перепалкой, ни Наташа, ни ее

мать не осмеливаются вмешиваться.

140

Как он может! Какая наглость! Я не злодей! Я – Одиссей. А они – ничто.

А! Я слышу, что ты мне шепчешь, Афина. Это провокация, я не должен попасть в ловушку. Как в шахматах: когда один игрок нападает, преимущество оказывается у него, а защищающийся становится предсказуемым.

Этот журналист очень силен, должно быть, он тоже умеет играть в шахматы. И он знает психологию. Он переступил через свою жалость к такому несчастному инвалиду, как я. Он преодолел свою ненависть к противнику и свободно манипулирует мной. Он талантлив. Несколькими хорошо подобранными словами он вновь разбудил ребенка, спрятанного в глубине моего разума. Я говорю с ним, как с теми мальчишками, которые провоцировали меня во дворе детского сада.

Не впадать в панику, вызванную нападением. Не позволять эмоциям переполнить меня. Оставаться хозяином своего мозга. Не ненавидеть его. Этот человек задел меня, но я остаюсь спокойным, сильным, честным.

Я вижу, как он оскорбляет меня, вижу, как он мне вредит, но этот вред – стрела, которую я остановлю в полете, прежде чем она меня настигнет.

Ты хотел причинить мне зло, а я плачу тебе добром. Вот в чем моя сила. Спасибо за науку, Афина. Ведь знаю, что следующими властителями будут властители разума. Но все же так просто он не получит вознаграждения. Я дам ему его, только если он окажется достойным.

141

На экране появляется линия, которая, добежав до края, стекает вниз, словно дождевая вода в желобок. Он думает быстро. И быстро пишет…

«Раз я Циклоп, я подвергну вас испытанию. Если вы преодолеете его, то станете преемниками Феншэ и получите самое высокое вознаграждение, о котором может мечтать человек. Доступ к Последнему секрету».

Доктор Черненко и Наташа не могут скрыть разочарования.

– Вот уже несколько месяцев мы проводим тесты, чтобы отобрать лучшего из нас, того, кто будет достоин получить доступ к Последнему секрету, а ты предлагаешь его незнакомцам! – возмущается топ-модель.

«Я стараюсь, чтобы моя мораль, как и интеллект, была совершенной. Значит, в будущем я обязан себя показать. Я пытаюсь представить, каким будет хороший человек будущего, – отвечает Жан-Луи Мартен. – Человек с еще более сложным, хорошо развитым серым веществом. Предполагаю, он будет мало чувствительным, способным преодолевать первые реакции, способным на прощение, неподвластным основным эмоциям. Он превзойдет свой мозг млекопитающего и станет наконец свободным разумом».