Последний шанс для мажора 2
Шрифт:
— Я не хочу тебя видеть! — кричу я. Злость и страх смешивались в один коктейль.
Не двигается даже, как будто мои слова — это просто шум на фоне.
— Ты всегда такая драматичная? — спрашивает он.
А я чувствую, как внутри все сжимается еще сильнее.
— Убирайся, пока я не сделала что-то, о чем пожалею.
— О, я бы хотел это увидеть.
Глаз стал дергаться, от его слащавой улыбки. Он издевается?
— Ты ведь сама заявила на меня из-за той забавы.
— Забавы?! — теперь
— Скажу прямо и без прикрас, — делает шаг ближе, выпрямляясь и накидывая пуха на свой образ. — У меня большие проблемы.
Вау! Вот это эксклюзив! Сенсация!
— Да? — говорю, с трудом удерживая холодное спокойствие. — Здорово! Я этого и добивалась.
Клим кривит губы, а потом хищно улыбается:
— У меня нет столько бабла, чтобы платить левому следаку за его милость. Так что забери свое заявление!
— О, так вот в чем дело. Ты думал, что я просто так отступлю? Что ж, ты ошибся.
— Ты не понимаешь, — повторяет он, но я уже не слушаю.
— Нет, это ты не понимаешь, — перебиваю я. — Я не собираюсь отступать. Так что готовься к последствиям.
Его лицо темнеет, и я понимаю, что эта игра становится все опаснее.
— Ты считаешь меня козлом и уродом. Пусть! Но мне условка светит. Не считаешь, что это слишком?
Мысли собираются в быстрый вихрь, как будто кто-то включил вентилятор в моей голове. Все, что он говорит, похоже на правду, но так ли это на самом деле? Или это просто очередная ловушка?
— Пока что все твои слова — вода, от которой мне ни горячо ни холодно.
— Ладно, ладно, крутышка. Смотри какая… Я перегнул, да. Но я хотел отомстить Тиму, не тебе. Хоть разок поступить с ним так, как все эти годы он поступал с нами. Ему было плевать чьи планы разрушать. Плевать сколько усилий он сводит к нулю. И этому гавнюку еще и нормальная девушка досталась. Не делай такое лицо, Олесенька! Он всего этого не заслужил! Да, я хотел отомстить этому чертову эгоисту, когда мне выпал шанс… собственно… на этом все. Что, потеряла дар речи? — фыркает, наслаждаясь моим замешательством.
— Нет, просто пытаюсь понять, как ты умудряешься быть таким… Ты отомстил ни в чем не повинному ребенку, — тошнота усиливалась, желчь поднималась вверх по горлу. — Доволен тем, что сотворил? Ну еще бы… Мне, что сказать надо? Какой ты, мать твою, молодец?!
— О, да, я прямо-таки горжусь собой, как павлин своими перьями. Ты что, серьезно? Конечно, я не доволен. Я же не знал, что у тебя такой чувствительный организм. Думал ты расслабишься… забудешься. Пососемся на камеру, не более. А ты нормально так отключилась…
Снова меня испытывает? Ну уж нет! Теперь точно нет! Правила поменялись!
— Пососемся, значит… —
Смотрит на меня еще долю секунды, вникая в заявление.
— Куда?
— Посмотришь, что наворотил…
Глава 26
КЛИМ
Девушка-регистратор щелкает клавишами, и вот уже договор распечатан. Куда подевалось старое доброе ручное заполнение бумаг? Хоть немного времени потянуть, да и нервы успокоить. А тут — раз-два, и готово. Совсем не оставляют шансов на передышку.
— Уверена, что сама не сходишь? — наверное, в десятый раз спрашиваю Олесю.
— Уверена! — рявкает резко она. Ее голос тверд, как будто она собирается на войну, а не на УЗИ. Чего не скажешь о моем внутреннем состоянии.
В такой ситуации эта девчонка продолжала поражать меня своими непредсказуемыми выходками, которые не поддавались никакой логике и рушили все мои планы.
— С вас двенадцать тысяч, — заявляют нам.
— Я оплачу, — выпаливаю я, подойдя вплотную к Олесе. Ожидаю, что она взорвется. Но вместо этого она изгибает бровь и прищуривается.
— Конечно, ты за все заплатишь, — осекает меня.
Между нами повисает неловкая пауза. Молчим напряженно, и от этого обстановка накаляется еще сильнее. Мне проще, когда она выплескивает свою злость, прямо высказывает претензии, ругает. Это хотя бы предсказуемо. Вместо “здоровой” реакции, к которой я привык, сейчас лишь тишина, что электризует воздух.
— Ты переживаешь, но я уверен на все сто, что все будет хорошо, — скупо выжимаю из себя банальную фразу, в которую мы оба не верим.
— Если бы все было так просто…
Все-таки хернул лишнего, когда следовало держать язык за зубами. Впрочем, какая нахуй разница?
— Зайцевы, — раздается за спиной бабский голос, словно гром среди ясного неба.
Мы оба вздрагиваем, как будто нас застали врасплох.
— Ваша очередь, — поясняет регистраторша, не поднимая глаз от бумаг.
— Спасибо, — бросаю на ходу, отсчитывая пару купюр, как будто это мелочь.
— Они решили, что мы женаты, — сипло шепчет Олеся.
— Какая разница, что думают окружающие? Мы ведь знаем, что это не так, — невозмутимо пожимаю плечами. — Станем спорить, оправдываться — вызовем больше подозрений и лишнее внимание. Людям свойственно фантазировать, особенно на такие щепетильные темы.
Врач направил нас в кабинет специалиста УЗИ.
— Отец может присутствовать при желании. За ширмой, разумеется. Все будет видно на экране.
В горле внезапно пересохло. Отец?! Хмурюсь, вспоминая свою легкомысленную жизнь: о каких детях может идти речь в моем случае? Олеся нервно сглотнула, пытаясь понять, как объяснить ситуацию.