Последний Шанс

Смолин Антон

— Эй! — опять послышался шёпот сталкера.

— Чего?

— Что ты там возишься?!

— Да так, сразиться кое-кто со мной хотел, да не судьба…

Так, что там внизу?

Судя по чавкающим звукам, долетающим снизу, плоть потерпела поражение в схватке, и теперь её остывающий труп ожесточённо поедали голодные слепыши. К счастью, внимания по отношению к людям они не проявляли, однако это вовсе не означает, что они остались незамечены. Может, мутанты сначала решили подкрепиться, а уж потом достать себе ещё еды, чтоб до отвала, да ещё про запас. Да

нет, пускай они даже и телепаты, а не до такого додуматься — мозгов не хватит.

Так думал Игорь. Это мнение вполне применимо к слепым псам, которые охотятся сами по себе, однако, если бы ими управлял более сообразительный и ментально сильный чернобыльский пёс, неизвестно, чем бы всё закончилось. А так спустя минут двадцать, когда чавканье стало тише, краем глаза новичок увидел замаячившие в поле зрения облезлые собачьи шкуры. Слепыши уходили прочь, унося в зубах каждый по куску мяса. Игорь проводил их взглядом, пока они не дошли до холма, не перешли через него и не скрылись за ближайшей мусорной кучей.

— Игорь, слезай! — тут же раздался голос Окуня, затем шум, шелест — и негромкий шлепок. Очевидно, сталкер уже на земле.

Синёв неловко слез по стволу. За всё это время тело сильно онемело, поэтому пришлось сначала с корчами разгибаться, а потом немного размяться. А Окунь лишь коротко потянулся, затем стащил со спины автомат, передёрнул затвор и, положив правую руку на ствол «калаша», полез левой за пачкой сигарет.

— А нам повезло, — сказал он, наблюдая за тем, как Игорь разводит руки в стороны и снова сводит вместе, — слепыши никогда не спят на месте удачной охоты, в отличие от псевдособак. Эти бы упали прямо тут, да сразу на несколько часов. И нам либо всё это время пришлось просиживать на дереве, либо с боем с него слезать. — Он убрал зажигалку в карман и сделал первую затяжку.

— А чего они такие принципиальные?

— Кто?

— Слепые псы.

— А-а… — Сталкер сделал неопределенный жест рукой. — Точно никто не знает. Может, просто из опасения, что более крупные хищники на запах крови придут, а может… Это ж Зона, тут телепатов хватает. Возможно, боятся слепыши, что большие хищники-телепаты унюхают флюиды ужаса убитой ими добычи за километр и припрутся. Хотя они, наверно, сами по себе судят. А псевдособаки просто обычные мутанты, предки у них волки, и убегать от кого-то, поджав хвосты, им не идёт.

Игорь взял в руки автомат и глянул на обглоданный скелет плоти, затем в сторону холма, где недавно прошли слепые псы.

— А они не вернутся? — спросил он сталкера.

— Зачем? — усмехнулся Окунь. — За добавкой, что ли? Вряд ли.

Не сказать, чтобы его слова сильно утешили новичка, несмотря на предсказанный им уход псевдопса, которого они недалеко от заброшенной животноводческой фермы встретили. Но он всё же перестал постоянно коситься в сторону холма.

Тем временем те самые две наглые вороны недолго покружили над растерзанным трупом плоти, спикировали возле него на землю и стали, как это говорится, «собирать объедки с барского стола». К счастью, та, что проявляла к новичку

повышенный интерес, к сему моменту его утратила. Засмеёт же сталкер, если узнает, что Синёва тупая птица чуть не угробила.

Окунь минуты за три докурил сигарету, зажал в пальцах окурок и закрутил головой по сторонам.

— Что — опять опасность? — насторожился Игорь.

— Не, это я так… Иди за мной.

Призывно махнув рукой, сталкер перешёл дорогу; тщательно выверяя каждый шаг, прошёл от неё по траве метров двадцать и остановился перед небольшим, словно специально расчищенным от всякой растительности пятачком, перехватил докуренную сигарету пальцами и примерился к броску. Причём встал он там, несмотря на то, что у Игоря, находившегося за три-четыре шага позади, уже начал пищать «Отклик».

— Эй, — окликнул новичок Окуня, испуганно пятясь, — а зачем ты сюда пришёл? Здесь же опасно…

Сталкер обернулся, тихо произнёс «смотри» и резким, отточенным за долгие годы движением бросил «бычок» в центр поляны. Не долетев до земли около полутора метров, тот завис в воздухе, потом начал неторопливо, но целенаправленно вращаться, а спустя пять-шесть секунд быстро-быстро закрутился в водовороте воздуха. Затем раздался хлопок, почти одновременно с ним воздушная воронка захлопнулась — и от бычка не осталось и следа.

— И так будет с каждым, кто… — Окунь обернулся, насмешливо глянул на Игоря и закончил фразу, — кто туда попадёт.

— Охренеть, — выдавил из себя Игорь. — Это что?

— «Воронка». Как видишь болтами или чем-то в таком роде обнаружить её ничего не стоит. Да и в теории легко. Смотри, — Окунь указал на то место, где только что оборвалась жизнь сигареты, — видишь, воздух слегка подрагивает? Не всегда, а периодически, будто поверхность воды, подёргиваемая рябью.

— Обнадёживает… А почему весь этот участок лысый? Как будто его специально от травы выкосили.

— Это долговременная аномалия. Она тут уже с годик. Выбросы ей до лампочки. А как здесь появилась — всю растительность в радиусе своего действия и уничтожила. Так же, как «бычок».

— А почему…

— Потому что трава — это органика, — предупредил вопрос новичка сталкер, — и аномалии на неё реагируют точно так же, как на всё, что в неё попадает, и на людей в частности.

Игорь хмыкнул, глядя на «Воронку»..

— А… — он хотел спросить, какие артефакты она производит, но Окунь оборвал его и приказал возвращаться на дорогу по своим же следам.

Ища участки примятой травы, новичок ставил туда ноги, и вскоре выбрался на голый асфальт. На нём он чувствовал себя уверенней, чем среди густой растительности, потому что у него появлялся страх — хоть и неоправданный — что в ней может притаиться какой-нибудь мелкий мутант, вроде тушканчика.

— Пить хочешь? — спросил Окунь, выбравшись на дорогу следом за Игорем.

Тот мотнул головой.

— Зря. А я вот попью.

Сталкер снял с пояса флягу, открутил крышку, сделал пару глотков, завинтил и повесил флягу обратно. Вопросительно глянул на новичка.