Последний Страж. Том 3
Шрифт:
Когда кровавое пятно и бурлящая от обилия монстров вода скрылись вдали, я убрал меч в теневой карман и погладил Марию Рафовну.
— Ты как? — спросил я у неё негромко.
Она выползла и положила голову мне на плечо так, чтобы видеть Федю.
Естественно, он тоже увидел мою тварюшку.
Некоторое время он молча толкал лодку, но потом не выдержал и спросил:
— Это же молодая теневая мантия?
— Да, — подтвердил я и погладил питомца по голове, отчего она довольно замурчала.
— Она не причиняет тебе вреда, — сказал очевидное
— Нет, не причиняет, — подтвердил я. — Я ещё раньше спас её. А сегодня она спасла меня.
— Так вот что это были за крылья, — засмеялся Федя. — А я уже подумал было, что ты тоже мутант.
Я ничего не ответил. Просто позволил Марии Рафовне сползти с меня и подползти к Феде.
Она приподнялась над бортом так, чтобы было хорошо видно мутанта и принялась с интересом рассматривать его. Понюхала его руки, осмотрела торчащее над водой лицо. А потом вдруг скользнула по Феде в воду.
Он аж растерялся и перестал толкать лодку.
Я тоже испугался. Но я доверял Марии Рафовне. Она уже была под водой, и раз нырнула, то вреда для неё тут не было. Ну и раз показалась Феде, то опасности от него не чувствует.
Хотя, конечно, я всё равно переживал, и к борту прильнул, пытаясь разглядеть Марию Рафовну под водой. Как и Федя. Он тоже сначала оглядывался, а потом и вовсе нырнул.
К сожалению, вода хоть и была чистая, но сильно прозрачной её не назовёшь. Однако, я увидел на глубине две тени — одну небольшую и продолговатую, и вторую крупнее и с щупальцами.
Мария Рафовна плыла, а Федя плыл рядом и изучал мою тварюшку. Ну или играл с ней. А может, она с ним играла. Не знаю. Но под лодкой они проплыли вместе.
Потом Федя вынырнул. Он был немного растерян и мне показалось, что счастлив.
— Как она там? — спросил я, потому что был уверен, что Федя видел теневую мантию под водой.
— Она охотится, — ответил он.
— А, ну тогда минут пятнадцать двадцать можно отдыхать, — сказал я.
Не сказать, чтобы я успокоился. Всё-таки походы моего питомца в подвал дома и заныривание на дно моря — это не одно и то же. Всё-таки вода — это чужеродная среда, а теневые мантии, как и люди, дышат воздухом. Но Мария Рафовна очень осторожна. И раз она пошла поохотиться, то тут безопасно. И есть что-то, что ей по вкусу.
Только подумал о питомце, как чуть в стороне от лодки Мария Рафовна выскочила из воды и перевернувшись в воздухе, словно дельфин, снова ушла на глубину. Видимо, всплыла, чтобы вдохнуть воздуха.
Мария Рафовна всплывала ещё раз пять. А потом вдруг Федя вздрогнул. И в следующий момент по нему в лодку скользнула моя тварюшка. И довольная ткнулась мне в руку мокрой мордочкой.
Я погладил её, и она по руке скользнула мне за пазуху.
И да, она была заметно потяжелевшая, видимо, охота получилась удачной, и Мария Рафовна опять припасла себе монстриков на ужин.
— Можем плыть, — сказал я Феде, с интересом наблюдающему, как мы с питомцем общаемся.
Федя кивнул, и мы поплыли дальше.
Лодка двигалась короткими толчками,
Федя молчал. Он был задумчив, а лицо его — светлое.
Я не мешал ему. И хотя у меня было много вопросов, но не на все из них Федя сможет мне ответить. Так что, он думал о своём, а я — о своём.
И мысли мои всё чаще и чаще обращались к герцогу Прядееву и к тем силам, которые стоят за ним.
Я ведь прекрасно понимал, что герцог Прядеев далеко не на вершине пищевой цепочки. Над ним явно кто-то есть. Кто-то более влиятельный. Вполне возможно тот, кто решает, на чьей земле будут открыты Проходы.
Взять того же великого князя Сергея Васильевича Краснова. Сколько было шума и пафоса, когда он приехал в Новосибирск. А ведь наверняка и над ним кто-то стоит, кто-то более высокий. Потому что тот, кто на самом верху, не поедет с инспекцией по регионам. Это сделают его заместители или порученцы.
Причём этот кто-то стоит даже выше, чем император! Иначе не смогли бы провернуть то, что произошло девять лет назад!
И при этом обычные люди ничего об этом человеке или организации не знают. Что говорит о могуществе и больших возможностях. И вот как мне на них выйти?
Пока в голову мне приходит только одна возможность: выходить в свет, заводить знакомства, становиться заметной фигурой. А для этого мне нужно, чтобы обо мне говорили.
Надо будет, когда вернусь, пригласить Аллу с Ольгой и Сергеем куда-нибудь в пафосное место, чтобы дать этим князьям и графьям тему для разговоров.
Князья и графья… Изначально это были действительно древние роды, для которых понятия чести и благородства не были пустым звуком. Но вот прошло всего девять лет. И многих родов уже в помине не осталось. А вместо них получили титулы совсем другие семьи. Вот и получается, что вроде общаешься с князем, в нём гонору выше крыши, а стоит чуть-чуть копнуть, и становится понятно, что кроме гонора и нахапаных богатств больше ничего нет.
Взять того же герцога Прядеева. Я лишил его трёх Складок, и сегодня лишу четвёртой. Во всяком случае, постараюсь лишить. К тому же мы обнесли его имение. То есть, мы лишили его богатства. Интересно, как это повлияет на его положение в обществе? Он всё так же будет вхож в знатные и богатые дома? Ведь что у него останется? История древнего рода? Нет у него такой истории!
Мои размышления прервал Фёдор. Он сказал:
— Раньше, когда я был человеком, у меня были жена и собака.
И у меня перед глазами сразу же встала картина, как он лежит рядом с кучей топляка до тех пор, пока собачники со своими питомцами не выходят на прогулку.
— Ты, наверное, любил поиграть со своей собакой? — предположил я.
— Да, — признался Федя. И в его голосе прозвучала такая тоска, что мне захотелось похлопать его по плечу или как-то приобнять что ли.
— Ты сильно скучаешь по ним? — спросил я.