Последний свидетель
Шрифт:
— Не, не лысый. Стриженый. Молодой такой парень. Одно могу сказать — не местный.
— А вещи у него с собой были?
— Вещи? — Старик задумался, и в эти мгновения все четверо неотрывно смотрели на него, ожидая слов, которые готовился произнести бородатый хозяин дома, и напряжение в четырех парах глаз было таким, словно от слов старика зависели судьбы всего человечества.
— Сумка была. Синяя такая, — наконец изрек старик. — Вот с ней он и подался...
— Куда подался?
— А я откуда знаю? Вышел со двора, да и подался...
— Ладно. — Маленький повернулся к остальным и быстро затараторил по-казахски. Все более заинтересовывавшийся
— Ладно, — снова сказал маленький, уже не глядя на старика, и торопливо зашагал к калитке. Остальные потянулись за ним, только узколицый подошел к окну. Старик стал быстро сползать по подоконнику назад в комнату, ожидая от типа с отвисшей челюстью самого худшего, но тот всего лишь выдернул из стены свой нож, убрал его в карман и поспешил к калитке, бросив старику через плечо:
1
Сумка... где вокзал... сколько (казах.).
— Рахмет, аке [2] .
— Всегда пожалуйста, — сказал старик и, спохватившись, крикнул вслед уходящим: — А машину-то берете? Эй, орлы?
— Оставь себе, — ответил на ходу маленький.
— Ну, спасибо, — удивленно произнес старик.
Покрутив головой, он вышел во двор, закрыл за гостями калитку, поставил чайник на огонь и вернулся к прерванному занятию: раскрыл книжку и продолжил чтение вслух — так легче воспринималось написанное.
— ...вышел другой конь, рыжий; и сидящему на нем дано взять меч с земли, и чтобы убивали, дан ему большой меч...
2
Спасибо, отец (казах.).
Мало кто приезжал в Степной, но пару лет назад занесло в городок проповедников-баптистов, что подарили деду Библию. С тех пор он почти каждый день читал ее, не всегда понимая смысл, но ощущая одно — произнесение вслух священных текстов наполнило его жизнь каким-то непоколебимым покоем, так что свирепые казахи могли сколько угодно метать ножи в стену. Нарушить спокойное течение жизни этого дома им было не под силу.
Но это и не входило в планы четверых мужчин, только что покинувших двор престарелого читателя Библии. У них самих был утрачен покой, и, видимо, на долгий срок.
Едва не бегом они ринулись к своей машине — а это был совершенно диковинный для Степного новый джип «Крайслер», темно-красный, сверкающий на солнце, будто только что из автосалона, будто не пришлось джипу за последние сутки хорошенько побегать по степи.
Заревел двигатель, громче и мощнее ста восьмидесяти лошадей, и джип рванул с места, оставив после себя облако пыли.
Старик услышал этот звук и покачал головой:
— Ну и дела...
Не часто с ним в течение одного дня случалось такое количество событий. Пожалуй, что и не было никогда такого.
Однако это было еще не все.
3
Вопреки первому впечатлению дама с «химией» на голове оказалась вовсе не злой стервой. Это выяснилось, когда стали разносить
— Подсаживайся ко мне, — предложила женщина, доставая сумку солидных размеров, пахнущую съестным.
— Что вы, спасибо, — немного удивленно сказала Наташа.
— Не стесняйся, у меня тут слишком много всего, — настаивала женщина. На столе один за другим появлялись целлофановые пакеты, в которых угадывались курица, вареные яйца, помидоры, булка, полпалки копченой колбасы и еще какие-то баночки. Наташа подумала, что это действительно «слишком много», но разделять трапезу не торопилась, поскольку помнила о своей собственной набитой доверху сумке.
— Тебе как раз надо поправляться, — продолжала уговоры женщина. — Это я на диете, а тебе можно...
Но тут же она, похоже, напрочь забыла о диете и принялась поглощать свои припасы, любезно разрешив Наташе полистать «СПИД-инфо». По радио хрипела «Виа Гра» — кассету крутили уже по второму разу, и плохое качество записи нисколько не огорчало даму с «химией», которая негромко мурлыкала в такт музыке, успевая при этом еще и обсасывать куриные косточки.
Наташе при такой жаре была противна сама мысль о еде, и она неторопливо листала страницы газеты на своей боковой полке. Наверное, парень в майке тоже не был голоден. Он отказался от чая и проигнорировал предложение соседки угоститься колбасой и яйцами. Парень в синей майке посмотрел на Наташу, решил, что та окончательно перебралась на новое место, переложил свой матрас с верхней полки на нижнюю, застелил его простыней и улегся сверху, не раздевшись.
Наташа бросила на соседа взгляд поверх страниц и убедилась, что парень только прикидывается спящим: его веки чуть дрожали. Он был напряжен. Он явно чего-то ждал или чего-то опасался. Оставалось только сожалеть о неудачном соседстве.
И еще одно — чтобы окончательно отдалиться от подозрительного соседа, стоило перетащить сумку с третьей полки купе на боковые места. Но чтобы сделать это, нужно было встать на нижнюю полку, то есть потревожить прикидывающегося спящим соседа. А этого Наташа делать не хотела.
Оставалось изредка поглядывать на свою поклажу, стоявшую рядом с багажом соседа — синего цвета спортивной сумкой, на боку которой грязно-белыми буквами было написано «Мальборо».
Наташа утешала себя тем, что ехать оставалось не так долго — в ее родной Новоудельск поезд прибывал в половине второго ночи. От железнодорожного вокзала пятнадцать минут на маршрутном такси — и дома. Теткины пирожки не успеют испортиться.
4
Жара и приносящиеся то и дело из степи пыльные ветра вводили жителей Степного независимо от возраста и занимаемой должности в состояние вялого равнодушного созерцания. Неподалеку от мэрии на лавочке сидел милиционер, утомленный солнцем, и лениво обмахивался форменной фуражкой, когда рядом остановился высокий загорелый мужчина.
«Не местный», — подумал милиционер, не прекращая двигать рукой.
— Сержант, — произнес мужчина голосом жестким, как гусеницы танка. Милиционер инстинктивно едва не подпрыгнул с лавки, чтобы вытянуться по стойке «смирно», но вовремя спохватился — чужак был одет в штатское.
— Сержант, не спите, — сказал мужчина, и милиционер понял, что время его послеобеденного отдыха закончилось.
— А в чем дело? — самоуверенным тоном начал милиционер, но чужак прервал его, и стальная интонация сбила с сержанта благодушие в один миг.