Последний тайник
Шрифт:
Наутро от бессонницы у меня появились темные круги под глазами, однако, зайдя в столовую позавтракать, я по лицам других людей понял, что прошедшей ночью бессонница мучила не только меня.
По распоряжению Хатча я был включен в группу водолазов, возглавляемую Клайвом Брауном, опытнейшим ныряльщиком, который уже давненько, и весьма эффективно, работал на Хатча. Браун, как рассказали мне его подчиненные, превыше всего ставил безопасность вверенных ему людей, и поэтому те уважали его и слепо ему доверяли. Полностью довериться Брауну они посоветовали и мне. Оживленно болтая, мы вынесли снаряжение для подводного плавания на палубу, а затем,
Я с удивлением узнал, что при погружении в воду мы не будем использовать классические баллоны со сжатым воздухом. Вместо них нам предстояло установить у себя на спине сложные устройства по реутилизации воздуха, изготовленные компанией «Сайлент Дайвинг Систем» и называемые среди ныряльщиков «дыхалками». Хотя я как-то раз с ними уже сталкивался, мне все еще не верилось, что с помощью воздушного фильтра и двух маленьких баллонов, вмонтированных в легкий каркас, можно в два раза увеличить время непрерывного пребывания под водой и при этом не нуждаться в увеличении периода, необходимого для декомпрессии. У этих устройств имелось еще одно дополнительное преимущество, весьма полезное для некоторых видов подводных работ: из них не выходил выдыхаемый человеком воздух, и поэтому видимость для ныряльщика значительно улучшалась, так как перед его лицом уже не маячили пузырьки использованного воздуха.
Тщательно подготовившись, мы спустились в воду со специальной платформы, расположенной в кормовой части судна, а вслед за нами, вооружившись фотоаппаратами и видеокамерами, в воду погрузились археологи во главе с Кассандрой.
Мы, как и было оговорено на утреннем «брифинге», собрались тесной группой приблизительно в десяти метрах от судна. Увидев неподалеку от себя Кассандру, я подплыл к ней.
— Волнуешься? — спросила Касси, когда я был уже рядом с ней.
— Немножко, — соврал я. — А ты?
— Меня всю просто колотит, — ответила она и засунула себе в рот регулятор.
Кивнув друг другу, мы выпустили из своих плавательных жилетов воздух и начали медленно опускаться с беспокойной поверхности моря в его безмятежную глубину.
Солнце в этот ранний час стояло еще невысоко, а небо во многих местах было покрыто облаками, и поэтому видимость в этих водах, обычно кристально-чистых, не превышала сейчас десяти метров. Когда мы начали погружаться всей группой в глубину, я, посмотрев вверх, с удивлением заметил, что, хотя от судна не тянулось вниз ни якорной цепи, ни каната, оно, несмотря на волнение моря, почему-то оставалось по отношению к морскому дну абсолютно неподвижным. Я подумал, что нужно будет обязательно спросить об этом капитана, как только мы возвратимся на «Мидас».
Пока я предавался подобным размышлениям, мои товарищи-водолазы, уже почти достигнув дна, поплыли параллельно его поверхности в северном направлении. Я поспешил пристроиться к ним. Возглавлявшая всю эту группу Касси, проплыв несколько десятков метров, сделала нам знак рукой, чтобы мы остановились, а затем стала очень медленно продвигаться вперед одна, ощупывая дно кончиками пальцев.
Вскоре она остановилась и начала разгребать ладошками песок, пока нашему взору не предстал хорошо видимый на фоне беловатого
9
Имея уже изрядный опыт в проведении подобных работ, члены нашей группы быстренько разбились по парам и расплылись в разные стороны, охватив довольно большой участок дна, чтобы попытаться определить контуры полностью увязшего в песок корабля и тем самым свести до минимума зону раскопок. Через каких-нибудь полчаса прямоугольная зона площадью приблизительно в шестьсот квадратных метров была заставлена по периметру красными флажками. Два помощника Касси фотографировали обозначенное пространство, разбив его на участки, чтобы с помощью компьютера сгенерировать мозаичное цифровое изображение исследуемой зоны.
Моя задача заключалась в том, чтобы, разместившись на несколько метров выше своих товарищей, наблюдать, не угрожает ли кому-нибудь из них какая-либо опасность. Примерно тем же самым я иногда занимался и во время своей работы с группами аквалангистов-любителей, с которыми проводил подводные прогулки по заданию центров подводного плавания, хотя, вообще-то, чаще всего я работал в этих центрах в роли инструктора.
Конечно же, в данном случае мне не пришлось особо напрягаться, потому что лихорадочная работа, начавшаяся в нескольких метрах ниже меня, выполнялась не кем-нибудь, а ныряльщиками с многолетним опытом. Поэтому я лишь праздно наблюдал сверху за тем, как десять человек перемещались у самого дна, совершая четкие, уверенные движения, напоминающие своего рода подводный балет.
Примерно через час, завершив работу, мы вернулись на поверхность моря. Я, как и полагалось, всплыл последним, убедившись перед этим, что внизу никого не осталось. Затем, собравшись всей группой, мы поплыли на спине в сторону судна. Забраться на палубу было не так-то просто, потому что «Мидас» очень сильно раскачивался на волнах.
Оказавшись наконец-то на палубе, мы первым делом стащили с себя неопреновые костюмы, а потом каждая группа приступила к своим обязанностям. Археологи с фотоаппаратами и видеокамерами ушли в компьютерный зал, а водолазы, включая меня, занялись опреснением снаряжения для подводного плавания и наполнением баллонов сжатым воздухом, чтобы быть заранее готовыми к следующему погружению.
В это утро я больше не видел Кассандру: она, запершись в компьютерном зале вместе со своими помощниками и программистами, составляла из сделанных под водой снимков цифровое изображение морского дна. Зато я встретил профессора Кастильо: он стоял на мостике и с рассеянным видом смотрел куда-то в сторону линии горизонта.
— Как дела, профессор? Скучаете?
— В подобной ситуации было бы, конечно, стыдно признаться в этом, но я действительно скучаю. Дело в том, что я чувствую себя на «Мидасе» лишним. У меня сложилось впечатление, что я здесь не столько помогаю, сколько мешаю.
— Не говорите глупостей. Как только мы начнем доставать оттуда, — я показал рукой на море, — различные предметы, именно вы займетесь их идентификацией и составлением соответствующего каталога. Никто на этом судне не разбирается лучше вас во всем том, что мы можем обнаружить на дне.
— Возможно, ты и прав, однако пока я вынужден констатировать, что все чем-то заняты, а я болтаюсь без дела. Я чувствую себя настоящим пенсионером. — Профессор невесело улыбнулся.
Наступила неловкая пауза.