Последний тайник
Шрифт:
— Прекрасно, проф, — вмешался я, приподнимаясь на койке. — Ваш рассказ очень интересен, но мне кажется, что эта вещица никуда нас не приведет. — Язвительно улыбнувшись, я показал на печать и добавил: — Если только, конечно, лошадка этих двух вояк не подскажет нам дорогу.
— Лошадка не подскажет, — с самодовольным видом произнес профессор, — а вот я, возможно, и подскажу.
— Что вы имеете в виду? — Кассандра удивленно вскинула брови.
— Я хочу сказать, что мне известно, по какой дороге нам следует идти. — Усмехнувшись, профессор сделал наивно-удивленное лицо и спросил: — А разве мы с вами еще не говорили
— Черт вас подери, профессор, — не выдержал я, — а ну-ка выкладывайте нам все и сразу!
— Я вижу, ты хочешь лишить бедного старика одного из немногих доступных ему удовольствий, — с напускной удрученностью проворчал профессор.
— Да ладно, перестаньте ломаться и расскажите нам все, что знаете. Надеюсь, мы не услышим что-то вроде сюжета для романа Агаты Кристи.
— Хорошо, хорошо… После того как я тщательно почистил печать, мне бросилось в глаза, что на ней, кроме изображения двух всадников на одной лошади, имеется еще и надпись на латинском языке: Ioanus Calabona Mag'ister Mappamundorum. Сможешь перевести ее, Улисс?
— Вряд ли. Я говорю на латыни только во время воскресных месс.
Касси громко рассмеялась.
— Очень остроумно, — усмехнулся профессор. — Эта фраза переводится так: «Хуан Калабона, магистр карт мира».
— Получается, что эта печать принадлежала картографу?
— Именно так. И благодаря своей догадке ты набираешь в нашей викторине тысячу призовых очков!
— Но я все равно не могу понять, куда эта надпись может привести нас.
— Она ведет нас к внутренней поверхности этого же перстня.
— Вы, я вижу, могли бы писать романы-триллеры, — сказала Касси.
— «И ты, Брут?!» — театрально закатив глаза, с пафосом произнес профессор широко известную фразу Юлия Цезаря. — Ну и нетерпеливая же пошла нынче молодежь!
— Будь добра, Касси, отойди-ка в сторонку, я сейчас выброшу его отсюда через иллюминатор.
— Не забывай, Улисс, что насилие является последним доводом невежды, — веско произнес профессор, явно наслаждаясь происходящим. — Ну да ладно, я, так и быть, перейду к делу, пока вы не лопнули от любопытства. На внутренней части перстня имеется надпись, состоящая всего из двух слов…
— Сделав одну из своих любимых пауз, профессор подмигнул мне и доба-вил: — Посмотрим, сможешь ли ты перевести хотя бы их.
— Не злобствуйте, проф, вам ведь уже известно, на каком уровне находится мое знание латыни. Обратитесь лучше к Кассандре — судя по ее недавнему смеху, она разговаривает на латыни не хуже Сенеки.
— А ведь я не говорил тебе, Улисс, что эта надпись на латыни. Она, между прочим, на каталанском языке.
— На каталанском? — в один голос переспросили мы с Кассандрой.
— Именно так, ребятки, на каталанском. И звучит она так: Monestir de Miramar.
— Монастырь Мирамар… Значит, хозяин перстня был каталонским монахом-картографом? — предположила Кассандра.
— Необязательно. Однако следует иметь в виду, что в Средние Века самыми лучшими картографами Европы были картографы с Мальорки. Именно на этом острове составляли навигационные карты, которые использовались почти на всех судах той эпохи, а общепринятым языком на Мальорке был каталанский. Получается, что хозяин этого перстня мог быть выходцем с этого
Профессор вновь сделал паузу, тяжело вздохнул, а затем, взглянув на нас с Кассандрой, сказал:
— Я подозреваю, что ключ к мучающей нас загадке находится за несколько тысяч километров отсюда. — Посмотрев через иллюминатор куда-то далеко в море, он добавил: — Точнее, в некоем монастыре, основанном несколько сотен лет назад.
— Вы что, и в самом деле считаете, что сокровища тамплиеров могут находиться в этом монастыре… Как его?.. Мирамар? — удивилась Кассандра.
— Иначе говоря, профессор предлагает махнуть рукой на затонувшее тамплиерское судно, — вмешался я, — и продолжить наши поиски совсем в другом направлении, то есть руководствуясь подсказкой, которую мы получили благодаря найденному нами перстню.
Я на несколько секунд замолчал, рассеянно прислушиваясь к глухому гулу только что запущенного главного двигателя «Мидаса», а затем продолжил:
— Если мы разыщем монастырь нашего таинственного картографа, то у нас, пожалуй, появится хоть какой-то шанс выяснить, куда же направлялась тамплиерская флотилия, а значит, выйти на след исчезнувших сокровищ тамплиеров.
— Ты хочешь сказать, что, несмотря на постигшее нас фиаско, собираешься продолжать поиски этих сокровищ?
— Я хочу сказать, Касси, что мы собираемся продолжить эти поиски. Или у тебя на ближайшие несколько недель есть какие-то более интересные планы?
14
Стараясь не обращать внимания на покрывающую иллюминатор дурацкую полосатую пленку, я смотрел через него, наблюдая, как в пяти тысячах метров ниже меня медленно проплывают измученные зноем равнины Кастилии. Отвернувшись от иллюминатора, я бросил взгляд на спавшего рядом со мной профессора, который перед полетом опять напичкал себя успокоительными средствами. Чуть правее, в кресле у прохода, сидела Кассандра. Она читала роман Артуро Перес-Реверте «Королева Юга», но при этом, по-видимому, время от времени украдкой поглядывала на меня. Я это понял, поскольку она очень быстро заметила, что за ней наблюдают, и лукаво мне улыбнулась.
— Чего пялишься?
— Да так, ничего, — смущенно ответил я, — просто очень рад, что ты летишь вместе с нами.
— А я рада тому, что ты позволил мне составить вам компанию. Работать с Хатчем уже надоело, а мне постоянно нужны какие-нибудь перемены в жизни. Этот причудливый перстень и легенда о сокровищах тамплиеров вызвали у меня не меньше интереса, чем у вас с профессором.
— Понятно… Но ты, однако, не забывай, что нет никакой гарантии, что мы сумеем найти эти сокровища.
— Знаю, Улисс, знаю. По правде говоря, я не очень-то верю, что нам удастся что-то найти.