Последний Тайтонец
Шрифт:
«Может, это всего лишь последствия открытия перехода?» — пронеслись мысли в голове мууна.
Но нет. Прямо к ним шли две фигуры. Очень, просто очень злые фигуры, жаждущие только одного — убивать.
— Сюрприз, — злорадно-радостно воскликнул Аеро, включая парные мечи.
«Как же я тебя ненавижу», — подумал Дамаск, сжав с ненавистью зубы.
Шейд Аеро
После того, как Дамаск скрылся в переходе, через пяток секунд установка выключилась и затихла.
— Это ещё не всё, засранец, — прорычал я,
— Более-менее.
— Сможешь по новой открыть их по последним координатам?
— Да.
— Давай.
Параллельно разговору, ловко бегая пальцами по голографической панели, выключаю активную защиту комплекса, но натыкаюсь на сбой в программе. Видимо на что-то подобное наткнулась и мама, так как в словах она себя не сдерживала. Дополнив её речь своими загибами на родном древнем тогрутском, пытаюсь отправить систему и весь комплекс на перезапуск. Пусть не сразу, но получается. Пока система грузилась, выхожу на связь со своими:
— Воррен, Райдий, приём!
— Здесь, брат! — тут же отозвался мандалорец.
— Слушаю, Древний, — следом за ним, как обычно спокойно, ответил бессмертный.
— Я отключил защиту, храм безопасен. Но спускаться сюда не нужно, по крайней мере сейчас. Для вас другая задача. Мы уходим за Дамаском. Я не знаю, как далеко нас выбросит, поэтому за главного здесь остаёшься ты, Воррен. Ваша основная задача — взять Датомир под полный контроль.
— Понял.
— Обезопасьте храм, возьмите территорию под полное управление. Радий, для вас отдельно поручение. Найти и изничтожить всё, что связано с ракатанской мразью! Убейте всех, кто так или иначе связан с этой дрянью. Никто не должен уйти. И ничто не должно уцелеть.
— Принял. Что делать с остальными аборигенами?
— Ничего. Пусть живут, но они должны понять, что с этого момента планета принадлежит нам. Слышишь, Воррен?
— Да. Я передам необходимые приказы дальше на флот и лично займусь зачисткой территорий.
Тут где-то под нами ухнул механизм, что-то громко щёлкнуло, а реактор начал по новой набирать разгон. Портал ещё не открылся, но уже появилось голубоватое марево. После перезапуска я сбросил вхолостую, прямо в портал, излишки накопленной за годы работы реактора энергии, что позволило стабилизировать накопители и перекрыть утечку, отравляющую этот мир.
— Работайте. — отдаю команду. В этот момент, у меня сложилось впечатление, словно я спустил с цепи диких зверей.
— Есть!
— Мам, что у тебя?
— Идёт стабилизация потока. Синхронизирую частицы. Шейд, открой пятый и седьмой накопитель.
— Открыл, — но глядя на то, как «задыхается» система понимаю, что этого будет маловато. — Мощности не хватит, открываю шестой и восьмой накопители.
— Заряд накоплен на пятьдесят процентов.
— Наблюдаю диффузию параллельных потоков.
— Поняла. Вношу корректировку.
— Достаточно. Энергия стабильна.
— Подтверждаю. Шейд, система готова, можно открывать переход, — она обернулась ко мне.
— Давай.
Переведя материальный рубильник из нижнего положения в верхнее, она запустила врата и голубовато-чёрное марево
Не проронив более и слова два озлобленных адепта Силы кивнули друг друга и, поставив таймер на врата для автоматического выключения, направились в односторонний переход. Не сбавляя шага, мы прошли через искаженную гладь и продолжили идти прямо к этой парочке. Видимо, что-то почувствовав, Дамаск и его собеседник, начали оборачиваться.
— Сюрприз! — злорадно-радостно кричу, включая мечи. — А вот и я! Соскучился?
— До смерти, — раздражённо бросил Дамаск, встречая нас молнией Силы, которая пришлась на наши мечи. — Мало мне тебя было, теперь ещё один!
— Одна! — поправляю. — Знакомься, Хего. Аала. Моя мама.
— …
Лицо мууна в этот момент было неописуемо. Гамма чувств, которая показалась на этой искалеченной роже, тот непередаваемый спектр боли-ненависти-отчаяния и ошеломления, всё это вместе — просто бальзам на мою душу.
— А это ты ещё моего папу не видел, — не могу удержаться и, видимо, это было последней каплей, потому что Дамаск… развернулся и припустил на третьей космической.
Сорвались с места и мы. Я выскочил ситху наперерез, тогда как мама схлестнулась с джедаем. Вернее, «схлестнулась» не совсем, верно. Она, вихрем налетела на него и одним грубым ударом пробила поставленный световым мечом блок и перерубила джедая на две половины.
Отрезав ситха от пути к отступлению, сближаюсь и бью Силовым мечом. Двумя руками Хего удерживал свой меч, блокируя мой удар, но я не остановился. Продолжая ту же атаку, перехватываю меч, разворачиваюсь на триста шестьдесят и второй рукой пытаюсь достать живот, но ситх вовремя отпрыгивает сгибаясь, и тут же попадает в заботливые руки Аалы.
Поймав его за руку, она сломала мууну кисть и дала между глаз, ошеломляя противника. Световой меч выпал из руки Дамаска, вторая рука отсечённая падает рядом, а затем горло оказалось в надёжном железном захвате. Попытка в упор применить молнию Силы привела к тому, что Дамаска самого шарахнуло его же техникой. Затем Аала ещё раз как следует ударила уже собственной молнией, после чего в упор пирокинезом оставила в торсе мууна шесть отверстий, а седьмое пришлось на голову. Сжав шею до хруста, Аала в лёгкую бросила тело на землю прямо мне под ноги. В очередной раз я убеждаюсь, что Тёмная Сторона не даёт вот так просто подохнуть своим сильным адептам. Несмотря ни на что, хрипя и трепыхаясь, Дамаск пока ещё оставался жив, глядя на меня своими жёлтыми глазами. Он явно пытался что-то сказать, но показавшаяся на губах ухмылка, говорила лучше него самого.
— До встречи в Силе, Хего.
Быстрый, практически невидимый взмах мечом, и голова отходит от тела. В ярких жёлтых глазах застыла насмешка, смешанная с ненавистью ко мне. Те мне менее, с его смертью, я почувствовал явное облегчение. Одной проблемой меньше.
— Что теперь? — Аала повернулась ко мне.
— Отправим его почтой в храм джедаев. Может быть. Ну а пока — заглянем в его хоромы, — поворачиваюсь к видимому отсюда, между невысоких деревьев комплексу. — Я чувствую что-то знакомое. Посмотрим, что там. И, сдаётся мне, нам лучше поспешить.