Последний теракт. Книга первая
Шрифт:
– Господи, какой ужас. А почему чемодан вообще взорвался?
– Попадание пули. Возможно шальной. По крайней мере, так предварительно считают эксперты. Но есть еще одно предположение, которое в случае подтверждения может обратиться в настоящее чудо.
– Ты о чем?
– Семь корпусов в комплексе. Семь чемоданов с взрывчаткой в машинах. То есть, по одному чемодану на дом. Представляешь, какая мощь должна быть в нем?! Эксперты полагают, что взрыв предполагался с кумулятивным эффектом, то есть путем его концентрации в заданном направлении. По показанию многих очевидцев, включая случайных прохожих в разных
– Да, это и правда настоящее чудо, что все обошлось именно так, а не иначе, – согласился Иван.
Заиграл телефон. Корнилов ответил на звонок, заметно переменился в лице, быстро распрощался и пулей выскочил на улицу, так ничего и не объяснив.
Иван лишь понятливо кивнул товарищу, понимая, что государственные тайны не подлежат обсуждению.
Коллеги с нетерпением встретили его на улице.
– Удалось еще что-нибудь узнать? А то здесь больше вообще ничего не выжать, – пожаловалась на ФСБэшников Семенова.
– Все потом, поехали отсюда! Михалыч, – обратился Козлов к водителю, запрыгивая в машину – гони на ленинградку!
– Да что стряслось-то?! – завопили все.
– Говорю же, потом!
Первая информация о трагедии появилась на телевидении буквально сразу после передачи репортажа в студию «Первого Канала». Молниеносно отреагировал интернет, практически все основные порталы. Затем подключилось и радио.
Как раз к моменту поступления шокирующих новостей Артем Быстров ожидал такси, не включая ни телевизор, ни интернет, поэтому на вопрос Макарова о взрыве лишь пожал плечами.
Журналисты заранее предвкушали первые полосы утренних газет, но они еще не знали, что ошибаются. Сенсационная слава достанется другому событию, которое только что произошло за пределами столицы.
И оно буквально сметет своим размахом трагедию в «Воробьевых Горах», как и все другие новости.
Глава 3
Машина оперативной съемочной группы «Первого Канала» неслась по Ленинградскому проспекту в сторону области, нарушая все мыслимые и немыслимые скоростные режимы. Команда телевизионщиков сидела в сильнейшем напряжении, с минуты на минуту ожидая шокирующих новостей из центра, либо от собственных информаторов.
Козлов не зря все детство проиграл в городском оркестре, обладая тончайшим, абсолютным слухом. Конечно, свою роль сыграла глубокая тишина «Галереи» и внутренняя громкость телефона Федора Корнилова, ведь благодаря всем вышеперечисленным причинам Иван смог частично услышать то, от чего так побледнел полковник ФСБ, человек со стальными нервами:
«Солнечногорский район»…
«Состояние №1»…
Больше ничего толком воспроизвести не удалось, и даже в слове «Солнечногорский» корреспондент не был уверен. Вполне могли сказать и «Красногорский» или еще какой-нибудь другой созвучный район – звонивший старался говорить негромко. Зато за фразу «Состояние №1» Иван
Раньше, еще когда он работал в Генеральной прокуратуре, они чаще общались с Корниловым, нередко вместе выпивали, вместе водили детей в зоопарк, выбирались семьями за город на шашлыки, в общем, вели нормальную дружескую жизнь. Сама специфика работы сильно давила на психику, а груз ответственности порой превышал все мыслимые человеческие нормы. Иногда нервы, как говорится, зашкаливали, тем более у Корнилова, которого периодически отсылали в командировки по «горячим точкам», и хотелось поделиться проблемами, поплакаться по-мужски в крепкую жилетку товарища. О чем только не говорилось за закрытыми стенами Козловской кухни под сочный вкус домашних грибочков, хруст соленых огурцов и освежающий эффект ледяной водки.
Оба справедливо считали, что по долгу службы посвящены в различные государственные тайны, оба давали обязательство о неразглашении, и оба, так или иначе, были связанны общими узами работы, пускай и немного разной.
Так чего же скрывать секреты от товарища? Безусловно, большинство сотрудников подобных организаций привела бы в ужас такая откровенность, а узнай вышестоящее руководство о дружеских беседах – проблем не оберешься! Но Козлов и Корнилов были людьми специфическими, совсем не зашоренными служебными установками, секретностью, на многое даже посматривали с юмором. Это качество помогло обоим избежать еще больших нервов, чем было уготовлено работой.
Именно поэтому Иван хорошо помнил, что означает «Состояние №1» для любого сотрудника ФСБ – происшествие высочайшей важности, ставившее под угрозу национальную безопасность. Миллиарды рублей каждый год тратится на создание секретных шифров для спецслужб, а у них – «Состояние №1». Скудоумие!
И что же могло случиться сейчас? Самым безобидным из предполагаемых вариантов в голове Ивана был взрыв ядерной бомбы.
Машина проскочила Химки, углубляясь все дальше в область.
– Что у нас, пока молчок? – нетерпение звукооператора Родонина периодически лопалось, и следовали похожие друг на друга вопросы.
– Тишина, – вздохнула Марина, которая не выпускала телефон из рук, ожидая звонка.
– Солнечногорский район весьма обширен, – сказал Атаров, – едем вслепую, ведь ты даже не уверен в выборе направления.
– Да знаю я, знаю! – вскипел Козлов, нервы которого начали сдавать, – но мы должны рискнуть, а не сидеть на одном месте!
– Успокойся, – примирительным тоном произнесла Марина, – возьми лучше шоколадку, хорошо помогает мыслям, снимает напряжение.
Иван проглотил целую плитку молочного шоколада, почувствовав облегчение. Хотелось немного отвлечься.
– Кофе будешь? – Степан достал горячий термос, наполнив несколько стаканов.
Десять лет работы в прокуратуре не прошло для Козлова даром, и мысли с новой силой забегали в голове. Зачем надо было взрывать такой комплекс, как «Воробьевы Горы»? Кому это нужно было? И главное, что должно было за этим последовать? Зная ответ на последний вопрос, можно было ответить на все остальные.
Единственными, кто мог хоть как-то пролить свет на произошедшие события, были телохранители Кадырова – если не считать самого президента Чечни – но до них сейчас было не дотянуться. В этот момент Иван впервые пожалел, что ушел из органов.