Последний удар сердца
Шрифт:
— Илюша, я прошу тебя, не делай этого, — уговаривала Прудникова Наталья. — Это очень опасно. Мало ли, что он тебе сказал. Это ведь могла быть уловка. Он же не был уверен, что ты выполнишь заказ. Здесь кроется какой-то подвох. Моя интуиция меня вряд ли подводит.
— Проверить в любом случае надо, — возражал тот. — Может, все как раз и по-честному было. Да вот только я не тебя застрелил, а своего куратора. С этого момента прошло всего сорок пять минут. Возможно, «руководство» еще не успело спохватиться и не отдало приказ вычистить ячейку до моего появления здесь.
— А если они давно в курсе?
— Слышу, любимая, — молвил биатлонист. — Но ты уж пойми и прости меня, пожалуйста. Нам с тобой нужны деньги, чтобы можно было взять и запросто уехать вместе куда-нибудь. Нам ведь необходимо скрыться, затаиться, не высовывать нос. А это трудно сделать, не имея «золотого запаса». Здесь-то нас точно в покое не оставят…
— Любимый, я прекрасно это понимаю, но все равно волнуюсь за тебя, — не сводя с него глаз, говорила Наташа. — Теперь, когда мы впервые за многие годы вместе, я не хочу тебя терять. Я хочу, чтобы мы были рядом всегда.
— Наташенька, я обещаю быть осторожным, — заверил мужчина. — Я сам настроен на то, чтобы мы были вместе. Я люблю тебя, моя милая. Не волнуйся и не грусти. Я все разведаю и скоро вернусь.
Молодая женщина крепко сжала руку мужчины, будто хотела удержать. Он нежно погладил ее ладонь, поцеловал в губы и быстро вышел из авто. Нужно было и торопиться, и быть осмотрительным одновременно. Засада могла находиться где угодно — от входа на вокзал до ячейки камеры хранения. Прудников надел темные очки. Он осознавал, что большого преимущества в случае чего это не даст. Но какую-то минутку все-таки можно было и выиграть.
На вокзале, как обычно, было полно народа. Человеческий рой суетился и гудел. Из громкоговорителей объявляли о прибытии и отбытии поездов. Все, как всегда. Илья постарался влиться в вокзальную суету и остаться в ней малозаметным.
У входа стояли и курили парень с девушкой. Парень что-то увлеченно рассказывал своей спутнице и живо жестикулировал. Та смотрела на него влюбленными глазами и время от времени восклицала: «Ну, пипец!» На этот повторяющийся «пипец» Прудников обратил внимание, так как само слово его очень раздражало. Проскользнув мимо дымящей парочки, он вошел в здание вокзала.
Раньше на Белорусском вокзале Илья бывал нередко. Все-таки отсюда доводилось уезжать на многие соревнования по биатлону. Правда, местонахождение камеры его никогда прежде не интересовало. Нынче от знания или незнания этого обстоятельства многое зависело. Он старался быть как можно более естественным, чтобы не привлекать к себе внимание. Хотя при этом понимал, что все на него не смотрят и смотреть не будут. Но сила предубеждений давала о себе знать.
Отыскав глазами нужный указатель, он последовал по стрелке к камере хранения. Недавно курившая у входа пара обогнала его. Чувствовалось, что оба были на взводе. За эти две-три минуты вполне могло что-то случиться. «Наверное, у девахи кошелек увели», — предположил он. Парочка же тем временем заглядывала в каждую урну, которая встречалась на пути. Молодые люди что-то искали и не находили. Девушка произносила свое любимое слово «пипец», и они двигались дальше.
Прудников вскоре понял, что отделаться от них пока не удастся. Они тоже держали путь к камере
Когда он был на месте, то молодая парочка уже толковала с вокзальной служащей.
— У нас проблема, — проговорил парень. — Шли покурить, по дороге заболтались, я машинально смял и выбросил сигаретную пачку, на которой записали код и номер ячейки. Но вот куда пачку выбросили, вспомнить не можем. Все мусорки отсюда и до входа обшарили, но все без толку. Нету нашей пачки.
— Пипец, — без явной надобности вставила его подруга.
— Так, все ясно, — с пониманием ответила служащая. — Я смогу вам помочь лишь в том случае, если вы помните место ячейки. Вы помните?
Илья, косясь на действующих лиц этой сценки, старался незаметно пробраться к той самой ячейке, номер которой ему продиктовал Борис Аркадьевич. Ничего подозрительного не замечалось. На парочку глазело множество людей, но никто из этих зевак не походил на подосланных убийц. По крайней мере, чутье так подсказывало.
— Ну, зрительно мы помним. А так на цифры память слабая, — ответил молодой человек.
— Надо было память с детства тренировать, — шутливым тоном заметила служащая. — Вот в наше время…
Прудников, несмотря на чутье, замешкался и еще раз осмотрел толпу. Все было чисто. Он прикинул, где именно должна была находиться нужная ячейка, и стал продвигаться к соответствующему проходу. Рассчитывал быстро подойти к ячейке, сразу ее открыть, забрать деньги и тут же ретироваться из камеры хранения. На все про все он отводил не более тридцати секунд. Да и они казались ему непозволительной роскошью.
Вокзальная служащая согласилась вскрыть указанную парочкой ячейку и передать содержимое лишь при условии, если они предварительно опишут его.
— Да там сумка с вещами, — снова заговорил парень, направляясь вместе с подругой вслед за работницей вокзала.
— А конкретнее? Может, особенное что-то? — настаивала она.
— В сумке трусы красные с картинкой «хеллоу, Китти», котиком таким с бантиком… — встряла девушка.
Женщина ухмыльнулась и сказала:
— Ну, хоть так.
Илья был готов двинуться к ячейке и вдруг понял, что именно ту самую ячейку и вскрывает служащая. Он хотел крикнуть, что там находится его багаж, но до его ушей донеслись удивленные возгласы.
— Упс, а где наша сумка? — воскликнул молодой человек. — Что за сверток? Бандероль, что ли? А проводки здесь зачем?
— Пипец, — добавила свое любимое словечко девушка.
— Уходим быстро! — вскрикнула служащая, сообразив, что перед ними взрывное устройство. Было, однако, поздно бежать. Взрывной механизм сработал. Бабахнуло так, что ячейку разорвало, шкафы камеры хранения завалились в противоположные стороны. Все, кому не посчастливилось оказаться рядом, были иссечены то ли осколками, то ли кусками длинных гвоздей, шурупами, болтами и гайками. Кто находился подальше — получил ранения либо отделался легким испугом.