Последний удар сердца

Казанцев Кирилл

Он предупредил, что в следующий раз позвонит не с компьютера, а с мобильного телефона. Сестра приняла информацию к сведению. Данька передал папе привет.

Голубь переживал, что пришлось подчиниться их бывшему киллеру, но тем не менее позвонил и попросил влиятельных лиц, чтобы с посадкой на самолет еще потянули время. Компаньоны лихорадочно подгоняли спецов. Они догадывались, что Прудников вот-вот позвонит снова.

— Пацаны, давайте скорее, — торопил Голубь техников. — Если сделаете это в течение десяти ближайших минут, то обещаю всем хорошую премию. А тому из вас, кто первый назовет координаты, лично вручу бутылку «Джека Дениэлса».

Вискарь-то небось все любите?

В ответ сказали, что любят. Спецы сидели за ноутбуками и беспрерывно щелкали кнопками, выполняя одним им известные технические операции.

В очередной раз позвонил киллер. Тут один из спецов промолвил:

— Йес! «Джек Дениэлс» мой!

И Голубинский, и Сахно бросились к нему. На экране ноутбука уже красовалась карта местности с выделенным квадратом. Рядом мигала надпись с координатами. Компаньоны были безумно рады. Голубь несколько минут продолжал говорить с Прудниковым ни о чем, наблюдая за движением мерцающей на экране точки. Когда трубка была положена, он и его подельник пулей вылетели из комнаты, не успев даже услышать возглас насчет обещанного виски. Не до выполнения обещаний им вдруг стало.

Когда погранконтроль остался позади, Юля с облегчением вздохнула. Проверка показалась ей бесконечной. Проверяли уж очень тщательно. К самолету пока не пропускали, без объяснения причин предлагая ждать дополнительной информации. Когда Илья позвонил, сестра вздрогнула. Она описала ситуацию. Он пожелал ей не раскисать и действовать дальше так, как договорились. Для себя же он отметил, что Голубь и Сохатый, видимо, продолжают делать все возможное, чтобы самолет еще долго оставался на земле. Это могло означать лишь одно — они уверены, что сумеют и кокс забрать, и кредитную карточку Юли изъять. Нажав кнопку сброса, биатлонист взялся за дело.

Прудников ничуть не ошибался насчет планов Голубинского и Сахно. Но если Илья думал, что за коксом они рванут вместе со своими парнями, то в реальности эти два негодяя помчались в запеленгованный квадрат вдвоем. Не хотели посвящать лишнее количество людей в свои дела. Были убеждены, что фактор внезапности сыграет свою роль и преграда будет устранена. Мчались на машине, выбирая кратчайший путь. Громко спорили по поводу того, замешана ли в этом деле Шпаликова и стоит ли ее «грохнуть за компанию». До пункта назначения оставалось совсем немного.

41

Илья выключил нетбук, закрыл его и положил на сиденье возле хозяйки. Та все еще была прикована наручниками к рулю и следила за каждым движением охранника. Надеялась, что до самого худшего дело не дойдет. Что возобладает благоразумие. Она заикнулась об этом. Мужчина посмотрел на нее изумленно и непонимающе.

— Благоразумие? — переспросил он и, не дожидаясь ответа, воскликнул: — Да о каком благоразумии тут может идти речь! Я не собираюсь поджимать хвост или стелиться перед этими ублюдками! Они меня втянули в эту войну, они от этой войны и получат! Ты же сама видишь, что они не понимают и не воспринимают чьих-то слов до тех пор, пока эти слова не касаются их собственной выгоды или безопасности. Нельзя просто так взять и попросить у них освободить моего сына и мою сестру. Нужно сначала сделать так, чтобы эти мерзавцы меня услышали. Да и то они стараются остаться при своих интересах до конца. Поэтому никакого благоразумия, в смысле уступок и отступлений, здесь быть не может.

Прудников замолчал и взялся за то, от чего его отвлекла

Катька. Он открыл одну из канистр и с деловитым видом начал выливать ее содержимое на фургон. При этом насвистывал мелодию из старого советского фильма «Королева бензоколонки». От этих звуков — плеска бензина и свиста — женщину бросало в дрожь.

— Блин, ну, ты осторожнее с этим, — умоляюще промолвила она. — Ведь полыхнем ненароком… Или ты хочешь и меня в случае чего поджечь?

— Не мели ерунды, Катя, — спокойным тоном сказал Прудников, отбросил канистру в сторону и подошел к кабине. — Я-то и пристегнул тебя только для того, чтобы ты глупостей не натворила. А уж убивать тебя, да еще таким фашистским способом, я не намерен. Если ты боишься сидеть в кабине, то давай отстегну наручники, и выходи. Только не пытайся снова меня уговаривать изменить мое решение насчет этих гадов.

Он достал ключик, залез в кабину, сел рядышком с женщиной и отомкнул наручники. Освободившись, она сразу же стала потирать затекшие руки. Вдвоем они выбрались наружу.

Биатлонист как ни в чем не бывало взял вторую канистру, отвинтил крышку и начал разбрызгивать ее содержимое вокруг фургона. Когда весь бензин был вылит, мужчина отбросил канистру и подошел к молчаливо стоящей Катьке.

— Скоро все решится, — заговорил он. — Если сестра позвонит мне из самолета, то бросим фургон и свалим отсюда. Все равно эти суки, как я думаю, уже вычислили это место. Приедут и сами заберут наркоту. Если же не приедут, тогда… — Прудников красноречиво замолчал, предлагая Шпаликовой самой додумывать, что же произойдет, если компаньоны женщины не приедут.

Илья направился глубже в лес.

— Ты надолго? — уточнила Шпаликова, побаиваясь оставаться одна возле облитого бензином фургона с кокаином.

— Нет, — послышалось в ответ из-за кустов. — Палку хорошую нужно найти.

«Зачем ему уже палка понадобилась? — спросила у себя Катька, пытаясь представить, что тот задумал. — Не собирается же он от кого-то палкой отмахиваться?» На самом деле палка ему нужна была для изготовления факела. Он довольно быстро нашел подходящий экземпляр среди опавших веток и обломанных суков. Минутой позже Илья вернулся к спутнице и принялся сооружать факел. Использовал он для этого подручные средства, которые были в кабине, — тряпки и пластиковую бутылку с широким горлышком.

Закончив с факелом, Прудников позвонил сестре. Она и Данька все еще томились в ожидании посадки на самолет. Приняв это к сведению, Илья ухмыльнулся и процедил сквозь зубы:

— Никто и не сомневался, что так будет.

— Ты о чем? — усталым голосом спросила Катька.

— Да все о тех же козлах, — ответил он и щелкнул зажигалкой.

Макушка факела вспыхнула. Мужчина держал его в полунаклоненном положении чуть в стороне от себя и своей спутницы.

Женщина смотрела на огонь в священном трепете и прошептала:

— И что эти козлы?

— Скорее всего, уже на подходе, — предположил Прудников. — Тебе лучше отойти вон к тем деревьям. Если они со снайперами, то ты здесь как на ладошке.

— А ты? — обеспокоилась женщина, ступая в указанное место.

— Я тоже как на ладошке, — усмехнулся биатлонист. — Правда, стою с зажженным факелом возле фургона, облитого бензином. А они про канистры с бензином знают, так что вряд ли рискнут стрелять на поражение. Да и в любом случае мы же здесь не в войнушку играем. Это суровая реальность. И риск тоже реальный. Что уж тут поделать!