Последний выбор
Шрифт:
В свою очередь Рябов предложил несколько дополнительных технических новинок, о которых и не заикались мои товарищи. За что удостоился от них сдержанной, но сердечной благодарности.
Один я не принимал участия в беседе и, откинувшись на спинку стула, отрешенно смотрел в окно. Так продолжалось около сорока минут.
– Почему ты молчишь, Дмитрий? – обратился ко мне начальник Управления. – Тебе действительно ничего не надо?
– А-а-а?! – встрепенулся я.
Рябов терпеливо повторил вторую часть вопроса.
– Да
– Я весь внимание! – благосклонно улыбнулся генерал.
– Издайте приказ о назначении майора Филимонова и. о. начальника моего отдела.
– Зачем?! Он же и так твой заместитель?! – не на шутку удивился Рябов (Василия Филимонова утвердили в этой должности месяц назад. – Д.К.). – Или… или помирать собрался?!!
– С чего вы взяли? – изобразил обиду я. – Исхожу из чисто практических соображений. Перечислю по пунктам:
1. Я уже давно только и делаю, что мотаюсь по командировкам или отлеживаюсь в госпиталях. Отделом фактически руководит Василий.
2. Официальный статус придаст ему больший вес в глазах сотрудников и, соответственно, облегчит работу.
3. Поездка в Белоярск, чую, надолго затянется и…
– На выполнение поставленной задачи вам отводится ровно неделя, – вмешался Нелюбин.
– Ага, неделя там, неделя сям. Плюс пара месяцев на лечение и реабилитацию… Шучу! Но так или иначе… – Я замолчал, не найдя больше слов.
Генералы переглянулись. В глазах Нелюбина читались мучительные сомнения. Зато Рябов, кажется, принял мои виляния за чистую монету.
– Хорошо, будь по-твоему, – после минутной паузы вздохнул он. – Что-нибудь еще?!
– Нет, спасибо. У меня все.
– Дополнительное оборудование доставят туда, куда вы и вы просили, – Нелюбин поочередно глянул на Ерохина с Логачевым. – А теперь идите. Обсудите между собой план совместных действий. К вашим услугам комната номер пять на первом подземном уровне. Там вы будете чувствовать себя абсолютно свободно. – Борис Иванович коснулся пальцами ушей. Щелкнув каблуками, мы один за другим покинули генеральский кабинет и молча направились к лифту…
Комната номер пять представляла собой средних размеров помещение с мягкой мебелью, с полированным столом посредине и с небольшим баром, заставленным прохладительными напитками. Под потолком уютно, по-домашнему светила лампа со стеклянным абажуром. Бесшумно работал новейший кондиционер. Едва мы вошли, захлопнув дверь с кодовым замком, послышался тихий, монотонный гул, а стены едва заметно завибрировали. (Автоматически включилась специальная система, напрочь исключавшая прослушку и запись происходящего внутри.)
– Круто! Очевидно, начальство придает огромное значение нашему заданию, – заметил Логачев и вдруг резко развернулся ко мне, вперившись в лицо изучающим, светло-стальным
– Чего уставился? – буркнул я, опускаясь в одно из кресел. – На мне узоров нет и цветы не растут.
– Не говори киношными штампами[6]. Чай, не телепридурок, – поморщился Васильич. – А скажи-ка лучше – опять за старое взялся?!
– В смысле? – фальшиво зевнул я.
– В смысле – смерти ищешь! – жестко отрубил Логачев. – Как тогда, в сентябре 2005-го[7]…
– Не ищу, а жду, – поняв, что лукавить с ним бесполезно, сознался я. – У каждого своя судьба, свой срок на этом свете. И мой, похоже, близится к концу. Но не волнуйся! Остаток его я отмотаю честно. «В побег» не сорвусь!
– Придется доложить генералу, – глухо произнес Петр Васильевич.
– А ты думаешь, Нелюбин ничего не понял?! – неожиданно вмешался Ерохин. – Да он Дмитрия словно рентгеном просветил! И тем не менее не отстранил от операции! Стало быть, не посчитал целесообразным… Борис Иванович превосходный психолог. Знаешь, Петр, по-моему, тебе не стоит лезть с медвежьими услугами!
– Отличная мысль!!! – поддержал я Виталия Федоровича.
Задетый за живое, Василий запыхтел, как закипающий самовар. Широкое лицо побелело. В глазах мелькнули отблески пожара.
– Успокойся, Петя, – примирительно сказал Ерохин. – Работает Дмитрий всегда добросовестно, и, главное, он «в побег» не собирается. А там… там как бог даст! Нам же, полагаю, стоит заняться тем, для чего мы сюда пришли. Времени-то в обрез!
– Действительно, – остыл Логачев. – Займемся делом. Давай, Дмитрий, подключайся…
Спустя час с небольшим, наметив в общих чертах план действий в Белоярске, мы покинули здание на Лукьянской площади и разъехались кто куда. Логачев с Ерохиным инструктировать своих головорезов и получать дополнительное маттехобеспечение, а я к себе домой – собирать чемодан и отлеживаться на диване. Действие лимонника уже закончилось, и я вновь ощущал себя полной развалиной. Не лучше, чем утром…
Глава 2
«…Нет у нас сил достойно нести завет Бога. Страшно будет перед Богом стоять, если нет надежды. Спросит Он, зачем я дал тебе таланты, а ты не использовал их, не защитил слабых и сирых, когда хищники их обижали?..
Наша надежда на Страшном Суде сказать Богу: Господи, грешен я и слаб. Но свои таланты тратил не только на себя. Когда я видел, что народ мой и Отечество убивают, не стоял в стороне, а делал, что в моих силах. Насколько успешно делал, не мне судить, а Тебе. Я делал все честно в меру своего разумения.
Возможность произнести такие слова даст надежду на милость Бога и на спасение души. Другой надежды у нас нет…»
Проект Россия, кн. 2. М., 2007, с. 316—317.
<