Последний выход Матадора
Шрифт:
– В том-то и дело: вторая версия толком не оформлена!
– Разве это так важно? Представь, что этот тип просто стал жертвой какого-то убийцы. Как там его, Мотыльков?
– Мотылев.
– Так вот, допустим, что этот Мотылев стал жертвой просто так – безо всякой связи с изнасилованиями. Оказался не в том месте не в то время. Если закрыть глаза на очевидное, можно заметить что-то новое.
Просто жертва и просто убийство, да еще необычное, указывающее на определенные психические отклонения у убийцы… А ведь это может сработать!
– Ты знаешь, что ты
– Когда не дерусь с полицейскими и не бью стены в камере – да, я такой. Нужно ли мне добавлять, что я, естественно, помогу тебе во всем?
– Не нужно, а помогать ты начнешь прямо сейчас: для начала нам понадобится помощь Димы, а меня твой брат приветствует с той же радостью, что эпидемию бубонной чумы. Так что сразу после завтрака начинай звонить!
Дмитрий Аграновский пребывал в отвратительном настроении. Он знал, что это никак не скажется на работе: с его опытом, он мог проводить вскрытие хоть с закрытыми глазами и все равно дать точный отчет. Но ему от этого легче не становилось, мысли сами собой возвращались к утренней прогулке.
Жить на две семьи было непросто, однако он понемногу привык и старался всем своим близким уделять примерно одинаковое количество времени. Со своей женой Милой он оставался, потому что она стала для него верной спутницей, с которой он пережил самые сложные годы – и был благодарен за то, что она его не покинула. С Лидией и маленьким сыном он испытывал странное, ни на что не похожее счастье безусловной любви. Он был нужен и там, и там, Дмитрий гордился балансом, которого ему удалось достигнуть.
Конечно, в новых условиях он не смог бы присматривать за младшим братом так, как раньше. Его мало интересовало, что Леон давно уже вырос. Дмитрий опасался, что рано или поздно отцовские гены возьмут верх, и тогда может произойти что угодно. Трагедия!
Но в последнее время Леон справлялся со всем так хорошо, что даже старшему брату пришлось признать это. У него была отличная работа, дорогая квартира, да и союз с этой буйнопомешанной, Анной Солари, неожиданно привел к улучшению: Дмитрий давно уже не видел Леона таким спокойным и счастливым. Правда, стычка с полицией напрягла Дмитрия, он узнал о ней, когда все уже закончилось. Но там, вроде бы, не было ничего серьезного, и он решил не вдаваться в подробности.
Так что на очередную прогулку с Лидией и маленьким Серафимом он пришел в отличном расположении духа. А Лидия, с первых минут казавшаяся непривычно серьезной, вдруг спросила:
– Дим, когда у тебя следующий выходной?
– А что? – растерялся он.
– Мне от тебя кое-что нужно.
Это было совсем не похоже на ту Лидию, которую он знал! Когда ей было что-то нужно, она даже не озадачивалась просьбами – она просто отдавала приказ. Подвези, купи, дай денег – вот в таком духе. Ей казалось, что на все это она имеет полное право, потому что она – мать его ребенка. А тут вдруг робость, отведенный взгляд, вопрос еще этот… Дмитрий сразу почуял неладное.
– В четверг, скорее всего. А что?
– Забери тогда Серафима
Ему понадобилась почти минута, чтобы понять истинный смысл ее слов.
– У тебя… свидание?
– Да. А что такого?
– С кем?!
На этом запас смирения Лидии иссяк, и она тут же окрысилась.
– Твое какое дело?!
– Я имею право спросить, с кем встречается мать моего ребенка!
– Ты не имеешь права спрашивать, с кем встречается твоя бывшая любовница!
Если задуматься, она была права. Это Дмитрий каждый день возвращался в уютный дом, к жене и старшим детям. Лидия продолжала жить одна. А ведь она красивая, кому же это знать, как не ему! Из-за этого Дмитрий и влюбился в нее когда-то. Лидия стала замечательной матерью, и он втайне надеялся, что этого будет достаточно, а ко всему остальному она потеряет интерес.
Но вот случилось то, что давно должно было произойти: она привлекла чье-то внимание. Ее будет кто-то касаться, целовать, может быть, станет жить с ней… Сколько бы Дмитрий ни убеждал себя, что его это не касается, успокоиться уже не получалось.
Лидия так и не сказала ему, с кем встречается, а он согласился забрать Серафима к себе. Конфликт был решен, но поганое настроение закрепилось на весь оставшийся день.
Поэтому когда ему позвонил Леон и попросил о помощи, Дмитрию отчаянно хотелось послать его куда подальше. На кого еще сорваться? Не на жену же! Однако отказывать он все-таки не стал. Расследование преступлений всегда имело для него особое значение, это было единственное, на чем они с Леоном могли сойтись.
Вскрытие Артура Мотылева уже провел другой эксперт, так что для Дмитрия было мало работы. Он изучил отчет, а потом и осмотрел труп в присутствии Леона и Анны, которые, чтоб им пусто было, по-прежнему выглядели счастливыми.
– В отчете все указано верно, – наконец сказал Дмитрий. – Парня пытали, но, как бы цинично это ни звучало, умело. Над ним издевались так, чтобы он чувствовал боль, не теряя при этом сознание.
Ни одна из травм, которые он видел на теле Мотылева, не была смертельной или даже серьезной. Так, синяки, порезы, ссадины – и не более того.
– Он ведь долго этим занимался? – поинтересовалась Анна.
– Не меньше шести часов, судя по тому, как сформировались синяки.
– Значит, рот ему заткнул… Деревня там глухая, но не безлюдная.
– Кляп был, – подтвердил Дмитрий. – На это указывают повреждения на лице. Никаких специальных инструментов он не использовал, бил всем, что под руку попадется.
Но при этом не оставил никаких следов – Дмитрий уже успел уточнить. В старом деревенском доме нашли кровь и отпечатки пальцев самого Мотылева, на его убийцу не указывало ничто. Чтобы добиться этого в доме, где в пыли следы остаются, нужно было прийти в защитном костюме и очень внимательно следить за каждым своим движением. Кто так поступает? Да только опытный преступник, но уж явно не эмоциональный мститель! Дмитрий все четче понимал, почему Анну и Леона привлекло это дело.