Последний выстрел (Бригада - 4)
Шрифт:
Пчела печально взглянул на изуродованное пальто и поежился от холода.
– Пешком надо, - сказал он.– Никто в таком виде не возьмет.
– Пешком?!– вспыхнул Космос, - А куда?! Где Москва, ты знаешь?!..
Пчела пожал плечами, потом неуверенно показал направо.– Там...
– А почему не там?!..– Космос махнул в противоположную сторону.
Возразить было нечего, Пчела зябко поежился и примирительно предложил:
– Да хрен его знает... Пойдем хоть куда-нибудь, Кос, я замерз как бобик!
Шмидт осторожно потрогал разбитый нос и неуверенно предложил:
–
Все трое одновременно задрали головы. Никакого солнца над ними не было, а было лишь одно серое, беспросветное, сплошь затянутое низкими и плотными облаками, небо.
IX
Во двор старинной дворянской усадьбы восемнадцатого века, где располагался головной офис фонда "Реставрация", въехал обшарпанный фургон-"ГАЗик" с подмосковными номерами. На его борту из-под обильной дорожной грязи едва проглядывала надпись "Овощи". Грузовик осторожно пробрался меж заполонивших двор сверкающих иномарок и остановился у главного входа. Из кабины выпрыгнул молодой водитель и, надевая на ходу рукавицы, пошел к дверям фургона. Он схватился за рукоятку запора и задорно крикнул:
– Эй, туристы, вы живы там?!..
Ему никто не ответил. На крыльцо офиса вышел охранник и с суровым любопытством уставился на шофера. Парень потянул дверцу фургона. Едва она отошла в сторону, как из кузова буквально вывалился скрюченный от холода Космос. Не в силах разогнуться, он остался стоять на четвереньках на асфальте. Следом вниз осторожно сполз негнущийся Шмидт. И наконец, на него выпал Пчела, размахивая грязным рукавом некогда белой рубашки.
Лицо охранника вытянулось. Он поднес ко рту переговорное устройство и произнес:
– Саша, если не занят, спустись, пожалуйста. Через полминуты в дверях офиса появился Белый. Он взглянул на друзей и с веселым недоумением протянул:
– Твою мать!.. Это что за дети подземелья?
Но уже через пару минут Белову стало не до шуток. Едва придя в себя, друзья обрушили на него всю свою боль, весь свой гнев и пережитый ужас. Суть дела была вкратце изложена на лестнице, а в кабинете Белова пострадавшие дали волю эмоциям.
– Сань, да они просто отморозки безбашенные!– кричал Космос. Смотри, - он рванул на груди рубаху.– Первым делом они у меня крест сорвали! Крестильный! Ты понял?!
– Сань, это вообще беспредел полный!– наскакивал на него до предела взвинченный Пчела.– Среди бела дня!.. Я в жизни так не боялся.
– Погоди-погоди...– оборвал его Белов.– Они хоть что-нибудь сказали?
– Да ничего не сказали!– в голос заорал Пчела.– Вообще ничего!! Ни слова! Увезли, могилу рыть заставили...
Вдруг его голос сорвался, он слегка всхлипнул и тут же опустил голову.
– Саш, дико прессовали, - подтвердил Шмидт.– Просто дико!..
К Белому снова подлетел Пчела и клещом вцепился в лацканы его пиджака.
– Я в жизни так не боялся, понимаешь?!– он в ярости брызгал слюной. Ведь могилу рыть заставили... Братишка!.. Могилу, понимаешь?!!!.. Себе могилу!!..
Белый не выдержал и залепил Пчеле пощечину.
– А ну прекратить истерику!! Тихо всем!!– рявкнул он.
В кабинете стало тихо. Белов вздохнул, собираясь с мыслями, и спросил:
– Вы какие-нибудь
– Да какие еще нашивки?!..– снова вспыхнул было Пчела, но, наткнувшись на холодный взгляд Белова, тут же умолк.
– Я ничего не разглядел, как-то не до того было...– честно признался Космос.
И только один Шмидт смог внятно ответить на этот вопрос:
– Саша, это СОБР был. Я отвечаю. Белов присел на угол стола и задумался. Макс тем временем говорил по телефону:
– Олег, слушай сюда. Бросай все, дуй в больницу за врачом и мигом в офис. Только быстро, понял?
Все смотрели на Белова. Он, опустив голову, напряженно думал.
Поразмыслить и впрямь было о чем. Что послужило причиной сегодняшнего наезда собровцев и кто за всем этим стоял - вот вопросы, ответы на которые следовало найти как можно быстрей. Ничего путного в голову не шло - в последнее время все было абсолютно тихо и спокойно, с властями Белов жил душа в душу, ничего даже отдаленно похожего на конфликт не было и в помине. Ну не мог же, в самом деле, СОБР наехать из-за такой ерунды, как убийство Кордона?! Да и не его это дело. Если бы Белый попал под подозрение - дело пришлось бы иметь с прокуратурой. Нет, причиной тут явно было что-то другое, но что?..
– Значит так, сейчас покажитесь врачу и отдыхайте, - наконец сказал он, потом покачал головой и пробормотал: - О-хо-хо... Где мои семнадцать лет?– на Большом Каретном... Ладно, Макс, поехали.
Он встал.
– Куда?– вскинулся Макс.
– Поехали-поехали...– вполголоса повторил Белый.
– Ой, командир, - покачал головою Макс, он уже догадался.– Ой-е-ей...
Но Белов уже шагал к выходу. Максу ничего не оставалось, как пойти за ним.
Когда за ними закрылась дверь, Пчела упал в кресло и, обхватив голову, принялся твердить как заведенный:
– Суки... Вот суки... Суки...
– Витя, ну хватит, - ткнул его в плечо Шмидт.– Давай...
Он подтолкнул его к столу, на котором Космос разливал коньяк - по полстакана, не меньше. Они подняли стаканы.
– С днем рождения, - буркнул Космос.
– Суки!– хрястнул по столу кулаком Пчела и одним махом проглотил коньяк. То же самое сделали и остальные.
X
Дорогой Саша отмалчивался, продолжая обдумывать новую непростую ситуацию. Макс за рулем тоже хмурился. Ему не нравилась эта поездка, не нравилась вся затея Белова, да и затянувшееся молчание его тяготило. От скуки он принялся негромко напевать слова известной песни Высоцкого. У Макса, напрочь лишенного и слуха и голоса, получалось отвратительно.
– Где твои семнадцать лет? На Большом Каретном...– бормотал он заунывным, без всяких интонаций, речитативом.– Где твои семнадцать бед? На Большом Каретном... А где твой черный пистолет?..
– Макс, ну что ты заладил, а?– раздраженно поморщился Белов.– Чукча, что ли?..
– Саш, не поверишь, я когда просто мимо Каретного еду, и то, блин, руки ходуном ходят, - признался Макс.
– А мимо Шаболовки?
– И мимо Шаболовки, и мимо Петровки, и мимо Садовой...– Макс согласно закивал головой.– А уж мимо Лефортова - так просто нажраться хочется...