Последний Выстрел
Шрифт:
Ее перебил Ваня. Радостно улыбаясь щербатым ртом, он выпалил:
– Вот мы с папой в субботу в зоопарк поедем! Хотите, и вас возьмем?..
Вечером Белов просматривал отснятый материал. Ему было приятно видеть радостные лица жены и сына. Даже Елизавета Андреевна показалась ему вполне симпатичной старушенцией. Впрочем, свои эмоции он предпочитал не демонстрировать. Досмотрев запись до последнего кадра - неумелой вырезки его портрета над детской кроватью, рядом с Бэтменом, - Белов выключил
– Ну что, мне нравится, в принципе... Только жены многовато. Я ее, конечно, люблю безумно, но здесь явный перебор, по-моему...
– задумчиво покачал головою Саша. Он лукавил - ему было невероятно приятно видеть искреннюю радость и гордость Оли за него, ее мужа.
– А мы перебивочку дадим, - успокоил его Рыжий Гудвин.
– С фотографиями из семейного альбома. С тещей, с сыном...
– Да, и армейские фотки возьмите, - согласился Белов.
– Только не с Фариком. Возьмите с Полем - овчарка у меня на заставе была...
– Собачка - это очень хорошо, собачка - это просто здорово!.. довольно потирая руки, засмеялся Черный.
В дверь постучали, и в кабинет заглянул Макс.
– Извините... Саша, можно тебя?
Белов поднялся и вышел с Максом в переговорную.
– Ну что там?
– Вот, пацаны только что подвезли...
– Макс протянул ему сложенный вдвое бумажный листок.
Саша развернул его. Это была предвыборная листовка - та самая, с хлестким заголовком "Братва рвется к власти!"
– Опа! Понеслась...
– усмехнулся Белов сквозь зубы.
– Ну наконец-то, а то я уже волноваться стал...
– Это мне образец подослали, - пояснил Макс.
– А типографию, где весь тираж лежит, ребята пробили. Давай я сгоняю туда с пацанами?..
– Не вздумай!
– решительно покачал головой Белов, с веселым недоумением рассматривая листовку.
– Ты что, это же провокация чистой воды!
– А как же, Саш?
– недоуменно вскинул брови Макс.
– Надо ж какую-нибудь ответку кинуть!..
– Нет, Макса, тормози...
– задумчиво взглянул на него Саша.
– Ну, спалишь ты одну типографию, так они в другом месте напечатают. Только вони будет!.. Суть-то не в этом.
Он открыл дверь в кабинет и поднял над головой листовку.
– Вот! Вот как надо работать!
– выкрикнул он Гудвинам.
– А вы перебивки!..
– Разрешите?
– протянул руку Черный Гудвин.
– Хм, узнаю руку мастера...
– Н-да, только свастики не хватает!
– поддакнул заглядывающий ему через плечо Рыжий.
Белов вырвал листовку из их пухлых ручек и протянул ее секретарше:
– Людок, ну-ка прилепи-ка это на стенку - на память...
– попросил он.
– Да вы не волнуйтесь, Александр Николаевич, -
– Мы их сделаем!
Саша, помогавший Люде крепить листовку, повернулся и хмуро произнес:
– А у вас другого выхода нет... Мгновенно побледневшие Гудвины боязливо переглянулись. А Саша, вдоволь насладившись их искренним испугом, со смешком шлепнул их поочередно по объемистым животам:
– Да я шучу!..
Гудвины снова переглянулись - на сей раз с жалкой, вымученной улыбочкой.
Думали они, похоже, об одном и том же. О том, что в каждой шутке всегда есть доля правды.
В тот вечер Гудвины засиделись допоздна - шутка Белова возымела на имиджмейкеров самое серьезное действие. Они ушли из штаба уже после полуночи - как раз в то время, когда на другом конце Москвы в окно сторожки типографии кто-то настойчиво постучал.
Заспанный сторож, шаркая ревматическими ногами, подошел к окну и выглянул наружу.
– Кто там?..
– ворчливо спросил он.
На улице стоял незнакомый милиционер в сером бушлате с погонами старшего лейтенанта.
– Открывай, свои!
– строго прикрикнул он.
– А?.. Сейчас, сейчас...
– с готовностью закивав, старик исчез.
Через секунду обшарпанная металлическая дверь распахнулась. В тот же миг сторожа подхватили под руки стриженые братки в черной коже, скрутили и затолкнули в дежурку, заперев за ним дверь на ключ.
– Давай быстрее, парни!
– подгонял братков милиционер.
Вскоре весь тираж скандальной листовки - все пять тысяч экземпляров оказались на типографском дворе. Старлей приволок от машины канистру с бензином, щедро облил из нее кипу упакованной в пачки бумаги. Один из братков чиркнул зажигалкой - и в ночное небо рванулся факел жаркого пламени.
– Все, поехали!
– скомандовал милиционер. По асфальту загрохотали торопливые шаги, хлопнули одна за другой дверцы машин, взревели моторы, и в типографском дворе не осталось ни души.
Только сторож, подслеповато щурясь, испуганно наблюдал из окна сторожки, как ненасытный огонь пожирал пачки листовок с заголовком "Братва рвется к власти!"
XXXI
Вадим сновал по кабинету, в спешке собирая какие-то бумаги в папку, и одновременно делал очередной доклад своему начальству. Каверин слушал его, по обыкновению полулежа на диване.
– Короче, мы три дня ждали, - Белов не отреагировал. Умный, паршивец, - не без досады покачал головой Вадим.
– Ну, тогда наши ребята приехали ночью и от его имени устроили там погром.
– Где вас таких головастых выращивают?
– прищурился на него Каверин.
Вадим с легким недоумением взглянул на своего босса: