Последний защитник для альвы
Шрифт:
— Снять штаны? Вы что, хотите сказать…
— Я убил его, — холодно, без тени сомнений подтверждает Эйрик.
— Вы?
— Ну, не она же! Вы выставляете себя на посмешище, сэр Гардар.
— Подождите… — префект шумно вздыхает, трет подбородок широкой ладонью. — Значит, вы утверждаете, что именно вы виноваты в смерти лорда Тьярви?
— Да.
— И готовы отвечать за содеянное перед королевским судом?
— Да, готов.
Ни тени сомнений.
Кружится голова. Ивен смотрит на Эйрика, и даже ей
Только теперь ей страшно вдвойне. Агнар хочет крови. Они убьют его.
Так нельзя.
— Нет, подождите… — осторожно пытается она, но не успевает договорить.
— Заткнись! — бросает Эйрик так резко, что сердце уходит в пятки, холод сжимается в животе. Ивен вздрагивает, трясутся губы… нет…
Префект косится на Ивен, потом на Эйрика снова.
— Вы хоть понимаете, что говорите? — спрашивает он. — Вы… На что вы надеетесь? Насколько мне известно, отец лишил вас титула и даже имени. Выгнал. Вы вне закона. Если вы виноваты в смерти лорда Тьярви, вас повесят.
Эйрик кивает совершенно спокойно, равнодушно. Он был готов с самого начала.
— Я знаю, — говорит он. — Разве это что-то меняет? Я готов подтвердить все перед судом.
Префект хмурится. По его лицу видно, что все пошло совсем не так, как планировалось. Он пришел не за этим.
— Подождите, — говорит Хейдар неожиданно мягко, — сэр Гардар, могу я поговорить с вами наедине? Мы можем выйти?
Префект кивает, кажется, с легким облегчением. Выходит за дверь. И Агнар идет вслед за ними.
Ивен с Эйриком остаются.
Эйрик стоит неподвижно, отвернувшись, словно смутившись вдруг, словно он в чем-то виноват.
— Нет… — шепчет Ивен. Все это словно сон.
Эйрик вздрагивает. Поднимает на нее глаза, потом снова резко отворачивается. Решительно идет к окну. Замирает, повернувшись к ней спиной.
Он не готов сейчас это обсуждать. Все силы ушли на разговор с префектом.
Ивен осторожно подходит. Молча, тихо, прижимается лбом к его спине, потом щекой.
Его сердце бешено колотится.
* * *
— Ты молодец, — Хейдар подходит, хлопает Эйрика по плечу. — Так уверенно говоришь, что даже я бы поверил.
Лицо Хейдара все еще белое и осунувшиеся, но на губах уже заметна улыбка. Напряжение спало.
Эйрик смотрит на него.
— Они ушли, — говорит Хейдар. — Ты думал, они хотели крови? Нет, им не нужно лишних проблем. Они хотели денег. Получить выкуп по-тихому, не поднимая шума. Только и всего. Но твоя голова обошлась мне дешевле, чем голова моей дочери, — он почти смеется.
И слабость накатывает.
Все…
Все закончилось.
Эйрик судорожно сглатывает, пытаясь осознать, зажмуривает
— Хочешь выпить? — говорит Хейдар, и, не дожидаясь ответа, делает знак слугам. — У меня есть красное орское, кислое, но крепкое, то, что надо.
Ивен понимает, что подгибаются ноги. Она отходит в сторону, садится в кресло у окна. По щекам текут слезы.
Отец кивает ей.
— Испугалась? — спрашивает он.
Ивен всхлипывает.
— Ты тоже сядь, — говорит Хейдар Эйрику. — Уже все. Это было очень смело, хоть и необдуманно.
И потом, так серьезно.
— Я бы гордился таким сыном, как ты.
Эйрик поворачивается к нему. Словно не понимая… Только лицо вдруг белеет и что-то неуловимо меняется в глазах.
Хейдар улыбается.
Глава 22
Потом, на неделю его отправили рубить лес.
И даже не столько рубить, сколько просто подальше, пока все не уляжется. Да и немного работы на свежем воздухе — никому не повредит.
Он не отказывался.
Только Ивен не находила себе места.
Но вот сегодня он должен вернуться. Все должны вернуться.
Сегодня ночь зимних огней, ночь духов. Будет веселье, музыка и танцы у костра.
Ивен ждала этого дня. И она так хотела, чтобы Эйрик был рядом. Танцы… как в самый первый раз.
Весь день она наблюдала, как готовились во дворе — убирали, чистили, расставляли столы, украшали алыми лентами и расписными деревянными птичками. Складывали костры.
Это ведь альвийский праздник. То есть, когда-то был. Изначально — альвийский. Эти костры зажигали магией, в танце. Даже люди, еще до войны, специально приглашали альвов… Ивен вдруг подумала, что, наверно, могла бы все сделать сама, как полагается. Как в старину. Она уже пробовала потихоньку, огонь слушается ее. Тихонько, пока никто не видит, зажигала свечи и даже огонь в очаге. «Если это дано тебе, то не нужно бояться. Не нужно бежать от себя». Она так хотела верить… Но сейчас, перед всеми — не посмела бы. Магию лучше держать подальше от людей. Ее и так ненавидят.
Танцы. Она ведь танцевала вместе со всеми в Вальборге во дворце, там не сторонились ее. И музыка играла в сердце, и пела душа. А потом они прыгали через костер, и Эйрик, тогда еще совсем незнакомый, чужой, оказался рядом, подхватил ее на руки…
Здесь, конечно, все иначе. Но вместе с Эйриком… Ей так хотелось хоть разок, снова…
Ивен ждала.
Близился вечер, и люди начали собираться уже.
Ивен успела заметить лесорубов, которые уходили вместе с Эйриком. Но его самого не было. Даже проскользнула страшная мысль — вдруг он не придет? Он взял и ушел совсем, бросил ее. И как теперь?