Последний
Шрифт:
Магия. Магия, кипя в золотистом воздухе Альсидара, выплескивалась на его улицы, совершая невероятные метаморфозы. Треф, боясь пошевелиться, стоял на заднем дворе горящего 'Королевского тура' и пытался понять, что вообще происходит. Мимо двора пробежали с криками, не останавливаясь двое городовых, за которыми гналось их собственное оружие. На противоположной стороне улицы из белой стены вышел призрак, вызвавший ужас двух сжавшихся под навесом горожанок. Дух махнул похожей на туманное щупальце рукой, и одежда на женщинах просто исчезла, спорхнув с них сотнями голубовато светящихся бабочек, заставляя дамочек испуганно прикрыть срамные
… Происходящее напоминало события в доме умалишенных. Треф шел нервно оглядываясь по сторонам и совершая короткие перебежки по улицам, торопясь к сторожевым башням Третьего Района. Там можно было бы укрыться, не рискуя связываться с непонятной, явно недружелюбной Силой. Повсюду творился хаос — люди, оказавшиеся на улице, с воплями бегали, пытаясь найти безопасный уголок, запершиеся в домах тоже не оставались в безопасности. Многие жилища раскачивались, самопроизвольно хлопая ставнями и издавая душераздирающие смешки.
— Помогите! Небеса помогите! — дородный мужчина в ночной рубашке и колпаке с воплями выскочил на крыльцо своего роскошного двухэтажного дома, но в последний миг оказался предательски схвачен половичком. Упав на пороге, он попытался уцепиться за что-нибудь руками, но ничего не вышло, и мужчина с перекошенной физиономией исчез внутри жилища. Дверь предупредительно захлопнулась. Треф побежал прочь, не оглядываясь, когда окошко на левой стороне фронтона ему доброжелательно подмигнуло.
У него было с собой оружие. Обычный стальной кинжал, с наградным вензелем от благодарного начальства. Единственная по-настоящему дорогая штука, среди его вещей. Но как можно таким воевать против взбесившегося забора, например? Здесь даже топор будет бессилен.
Здесь могла помочь только другая магия. Направленная на поддержание порядка. Да где же, где же эти малиновые мундиры, когда они так нужны?
В голове все время крутились мысли касательно возможного противника. Кто мог такое сделать? Демоны? Какая-то не сдавшаяся власти Богов группировка? Могло бы сойти за правду, если бы Треф не был знаком с магическим арсеналом Падших. Это не их стиль. Здесь что-то другое. Знакомое… чуть ли не с детских сказок, но при этом давно и прочно забывшееся из-за ложного ощущения защищенности.
Выскочив на угол Зодческой и Центральной, Треф едва не попал под колеса произвольно катящейся по своим делам двуколки. Повезло в последнюю секунду отскочить влево, тиранувшись плечом об угол…
Укрывшись в тень неглубокого проулка, он стал свидетелем странной картины. Камни мостовой поднялись в воздух, оголяя землю, и сложились в угловатую фигуру, которая, схватив за рукав пробегавшего мимо конопатого паренька лет двадцати, грозно прогремела:
— Как твое имя, щенок?! — паренек изо всех сил пытался вырваться, но Брусчатка прижала его к столбу с указателем улиц: — Говори, если хочешь жить! Иначе я тебя сожру!
— Клемет! — как на духу выложил перепуганный парень, вися в полуметре от земли. Брусчатка довольно ухнула:
— Отлично! Так и знала, что сегодня не останусь голодной, — и добавила радостно. — Клемет. Это звучит вкусно.
В этот момент из-под карниза здания суда спрыгнула остававшаяся доселе невидимой фигура крылатой собаки. На бреющем полете, она выхватила парня из лап Брусчатки и понеслась по воздуху, ловко маневрируя от бросаемых в след камней между
— Он мне имя сказал! Мне! Он мой! — разъяренно ревела Брусчатка, швыряясь частями своего аморфного тела. — Поганая тварь, а ну вернись сейчас же!
Трефу бросилось в глаза, что на виденной им не одну сотню раз табличке со стрелочками-указателями виднелись сейчас совсем другие названия улиц. Эшафотная и Бордельная. Брусчатка обернулась и неожиданно пристально посмотрела в тень. На Позвоночника. Не дожидаясь продолжения, он кинулся бежать, ловко сливаясь с ночью. Увиденное должным образом стимулировало память. Имя. Им нужны имена. Он понял кто напал на город…
… В соседней зале, задыхаясь умирал последний страж-храмовник. Ему вторили несколько стонов, удивительным образом выживших. И легкий шаг человека, что словно оседлал ветер, сделался непредсказуемо быстрым. Он прошел через храмовые ордера и показался в портале Алтарного Зала. Здесь не было ворот, ведь как утверждали жрецы, в Оси не было Силы ни доброй, ни злой, что покусилась бы на святая святых.
Храмовые служители — в основном мягкотелые толстяки — толпились возле Настоятеля, бормоча молитвы. Сам же верховный священнослужитель молчал, не сводя глаз с идущего мимо эдикулов[4] с Алтарями, под арками и травеями, трапециевидными балками. За спиной Настоятеля мерцал Столп. Сосредоточие сил Храма. Реликвия, удерживающая на себе куда больше чем свод величайшего здания Оси.
Он пришел с Юга и глаза его были пламенем, а за спиной его корчился в припадке Альсидар. За спиной его тянулись дымы пожаров, золотящиеся в сиянии Храма.
— Кто ты? — громко спросил Настоятель, приказывая низшим умолкнуть. — Зачем вошел сюда с ненавистью? Разве не знаешь, что Храм вне людских и нечеловеческих страстей? Ты рискуешь своей жизнью и жизнью своей вечной души, отступник!
Огонь в глазах пришлого засмеялся от этих слов. На Алтарях заиграли пурпурные тени.
— У меня нет души. Я уже Проклят, — древним голосом ответил человек в одежде паломника. На лицах священнослужителей появилось отвращение, густо перемешанное со страхом.
— Демон?! Как ты смеешь являться в Колыбель Мира? Изыди! — наперебой закричали они. — Именем Владыки Небес Гемона Всевидящего! Изыди!
— Сначала заберу, что мое.
— Здесь тебе ничего не светит, — ответил Настоятель, самолично выступая навстречу врагу. — В этих стенах магия не действует! Только божественная сила! Ты попался! И поверь, Боги обязательно явятся сюда лично наказать нахального червя! А до тех пор я сам преподам тебе урок, зарвавшийся Проклятый!
Тут следует упомянуть, что титул Настоятеля, при упоминании которого воображение, как правило, рисует изможденного строгого старца или тучного шафажа с красными щеками и массой друзей в вышестоящих инстанциях не очень вязался с внешностью его обладателя. То был могучий как бизон муж с громадными как мельничьи жернова плечами. Борода чуть тронутая сединами нисколько не смягчала грозного бойцовского лица с широкой переносицей, перечеркнутым шрамами лбом и мощными скулами. Настоятель носил лиловую ризу, грудь и шею защищал кольчужный верх, который едва ли мог считаться частью религиозного наряда. Не говоря уже о вызвавшем уважение даже у скотобойца молоте, с подозрительно темной поверхностью. Даже наборные золотые браслеты доходящие на руках до локтей, напоминали скорее боевые наручи.