Последняя Арена 10

Греков Сергей

— Да.

— И зачем? Мне кажется, что его боевые качества оставляют желать лучшего. И уровень не отображает действительности.

— Он торговец. Его цель не битвы, а торговля, — заступился за человека эльф. Иномирец, видимо, тоже заметил, что время на разговор ещё есть, поэтому был не против поговорить на отвлеченные темы.

— И?.. — зеленые отметки полностью остановились.

— Вот вы люди недогадливые… — возмутился Гун. — Представь, что не существует системы. Представил?

— С легкостью, — я усмехнулся.

— А, да, точно.

Вы же инициализировались совсем недавно… Ну а теперь представь, что перед тобой стоит выбор, — эльф вскинул руки и оттопырил пальцы. — С одной стороны четыре голых человека с одинаковыми показателями бойцовских навыков. С другой — три человека с теми же показателями и какой-нибудь хлюпик. Вы будете сражаться. За чью команду встанешь? — он сжал руки в кулаки, как боксёр на ринге.

— Это риторический вопрос?

— Он самый. А если я добавлю, что у этого хлюпика, — иномирец оттопырил мизинец, который, впрочем, не особо уступал в длине другим пальцам, — есть возможность купить для своей команды доспехи и оружие, а у другой команды такого хлюпика нет, то кого выберешь на этот раз?

— И снова риторический вопрос.

— Зато ты теперь понял, для чего нужны торговцы. Из восьми человек, которых отобрала Великая, только ему, — Гун кивнул на Чуанли, — повезло пройти аномалию. Сейчас его характеристики и способности идеально сбалансированы.

— У него один из параметров отвечает за скрытность. Или неправильно отображаемый уровень обеспечивает какая-то другая способность?

— Нет, конечно. Это именно характеристика. Какой вообще может быть торговец без скрытности? Это же бред.

Поверю на слово, — лично я никакой взаимосвязи не увидел.

— Получение скидок, возможность покупать и продавать товары в других локациях, спекуляция — это всё мелочи. Тайные сделки, обман инфополя, почтовые махинации — вот где истинная сила. Без параметра скрытности — именно параметра, а не каких-нибудь аур, умений и заклинаний — торговцам не обойтись.

— Мне говорили, что характеристики почти не играют никакой роли, — вспомнил я слова Морти.

— Для воинов и крафтеров — да. Для торговцев — нет.

— Я прошел сюда без особых проблем, — уловил я несоответствие. — Если Чуанли так полезен, почему здесь нет охраны?

— Ну он же не единственный торговец. Просто ему не хватает знаков силы для ранга мастера, но за две недели до начала Арены он всё получит. Грандом никому не стать. А разницы между ста пятьюдесятью и двумястами минералами никакой нет.

— Ясно, — я хмыкнул. — Ты сам-то будешь участвовать на Арене?

— Нет. У эльфов на Земле был свой отбор. Я не прошел.

— Мне кажется, что ты сильнее, чем почти любой землянин. У тебя больше знаний и опыта.

— Из-за своей отстраненности ты очень недооцениваешь свою расу. Среди вас попадаются такие особи, что… — Гун многозначительно качнул головой. — Да и там нужны не сильные, а полезные. Это будет не просто сражение, а нечто большее.

— Что именно? — заинтересовался я.

— Не знаю, — эльф

опустил уши. — Это последняя Арена. Никто и никогда не доходил до этого порога. Всё может измениться, когда игроки окажутся там.

— Шестнадцатые Арены уже были, но это происходило очень давно: миллионы лет назад. Ваша история не сохранила упоминаний об этом.

— Откуда знаешь?

— Не могу сказать, но Великая уже в курсе, — я хмыкнул. При упоминании Кейры в глазах эльфа вновь зажглось обожание. — Это вам зачем? — я стукнул по рулетке.

— Здесь скучно, — он кивнул на стол, где была раскрыта простенькая настолка с передвигающимися фигурками. — Если выпадет «красное», то ходит Чуанли. Если «черное» — я. Если «зеро» — никто. Чтобы было честно, приходится пользоваться такими костылями.

— Как понимаю, в шахматы играть с тобой бесполезно? — я вспомнил, как в первую неделю прихода системы Кейра, впервые услышавшая правила, уделала компьютерную программу на самом сложном уровне.

— Чуанли — да. Но Ксанлинг меня обыгрывал. В вашей локации он раньше носил ранг гранссмейстера, — неправильно произнёс Гун. — В покер с людьми неинтересно. Я вижу все карты и считываю все эмоции. Даже кости бесполезны, — он взял четыре кубика, которые скромно лежали на углу стола, и аккуратно бросил их. Выпало «24». — А поддаваться я не люблю.

— Понятно. А как ты определил, что я пришел сюда не для проверки, а для полноценного прохождения?

— У тебя на губах написано. Полная решимость. Для проверки люди приходят с другими эмоциями, — выдал расклад эльф. — Маску носишь, чтобы другие особи твоей расы тебя не узнали?

— На всякий случай приходится, — подтвердил я.

— И правильно! Люди ведь думают, что ты специально запустил Великий Отсев.

— Глупости.

— Вижу.

— Ты, случаем, не знаешь, кто такой жнец? — я вспомнил мажорика.

Эльф неожиданно нахмурился:

— Истребляющий, ты откуда про это узнал?

— После убийства одного не самого приятного человека выскочило оповещение, что я уничтожил жнеца.

— Уф, — выдохнул он, — хорошо. Жнецы — это те, кто своими действиями целенаправленно и в короткие сроки обнулили двадцать восемь тысяч шестьсот пятьдесят семь представителей своей расы в своей локации. Особых бонусов это не даёт, даже наоборот: например, может закрыться какой-нибудь функционал инвентаря. В системе совершенствуются только достойнейшие в своих областях, но даже она не терпит психопатов.

— Закрыться? А, предположим, раздел с артефактами может стать недоступен?

— Да.

Вот и ответ, почему с мажорика выпадали доспехи, зелья, геммы, но не было артефактов. Всё-таки Ворон как был ублюдочной мразью, так ей и остался. Надо бы, наверное, ещё шрамированного Андрея навестить. Что-то не верится, что он встал на светлую сторону.

— Если бы ты запустил Великий Отсев, осознавая, к чему он приведёт, то не смог бы носить даже броню. Поэтому все эльфы знают, что ты непричастен к произошедшему.