Последняя база
Шрифт:
Докеры Пелла взялись за работу. Следя за ними, Сигни нервно покусывала нижнюю губу. Посмотрев исподлобья направо, она увидела приближающегося штатского - молодого, смуглого, с орлиным профилем, в синем костюме безукоризненного покроя, с блокнотом в руке. Он выглядел очень озабоченным.
Микрофон в ухе Сигни постоянно докладывал обстановку на борту "Хансфорда". Хорошего было по-прежнему мало.
– Кто вы?
– спросила она.
– Капитан, я - Дэймон Константин из юридической службы.
Она посмотрела на него повнимательнее. Константин. Конечно, кто же еще! Жена Анджело родила
– Юридическая служба, - неприязненно произнесла Сигни.
– Я здесь на тот случай, если вам... или беженцам что-нибудь понадобится. У меня прямая связь с центральной.
Раздался треск: "Хансфорд" неуклюже входил в док. Проскрежетав щупом о подводящий конус и несколько раз ударившись корпусом, он замер у причала.
– Ставьте его на прикол и убирайтесь!
– проревел Ди Янц докерам. Он не захватил с собой мегафона.
Тем временем Графф командовал из рубки "Норвегии". Экипажу "Хансфорда" надлежало оставаться взаперти и обеспечивать высадку с помощью дистанционного оборудования.
– Скажите им, чтобы выходили, - услышала Сигни по кому голос Граффа.
– Любое агрессивное движение в сторону военных будет встречено огнем.
Вскоре докеры закончили стыковку и подвели "пуповину".
– Шевелись!
– громыхнул Ди.
Докеры поспешили укрыться за шеренгами десантников. Дула винтовок наклонились, открылся шлюз, и в него с громким лязгом въехала труба. В прохладу дока ринулось зловоние. Распахнулся внутренний люк воздушного шлюза, и хлынула живая волна. Люди бежали с безумными воплями, толкали друг друга, падали...
Десантники выстрелили поверх голов. Казалось, волна налетела на крутой берег.
– Стоять!
– закричал Ди.
– Садись! Руки на голову!
Одни опустились на пол от слабости, другие - подчиняясь приказу. Некоторые выкрикивали жалобы, многие, похоже, ничего не соображали, но никто уже не рвался вперед. Дэймон Константин, стоявший рядом с Сигни, выругался и схватился за голову. На его лбу выступили капли пота, но с уст не сорвалось ни слова из тех, какие можно было ожидать в такой ситуации от слуги закона. Его станции угрожал захват мятежниками, поломка систем жизнеобеспечения - беды в десять тысяч раз страшнее, чем трагедия "Хансфорда". В доке Пелла, возле "пуповины", скорчилось сто - может, полтораста выживших. Зловоние растекалось. Заработал компрессор, прогоняя по отсекам "Хансфорда" воздух под давлением.
– Придется войти, - пробормотала Сигни, испытывая тошноту от одной этой мысли.
Под дулами винтовок Ди построил беженцев в очередь к наспех отгороженному участку дока, где их должны были раздеть, обыскать, отмыть и передать паспортному контролю и врачам. Багажа у этой группы не оказалось, а их документам была грош цена.
– Надо вызвать на загрязненный участок спецподразделение полиции, сказала Сигни молодому Константину.
– С носилками. Покажите место нашего расположения. Необходимо избавиться от трупов, и это мы берем на себя, а больше ничем помочь не сможем. Постарайтесь их идентифицировать отпечатки пальцев, фотографии, ну и все такое. Учтите: каждый неопознанный труп - угроза вашей безопасности.
Константина,
Еще несколько уцелевших подползли к отверстию проходной трубы. Горстка, жалкая горстка.
Подходила "Лайла". Предстоящая стыковка вызвала панику среди ее экипажа, инструкциям с борта "Норвегии" и угрозам с рейдеров никто уже не внимал. Выслушав доклад Граффа, Сигни включила микрофон.
– Задержи их. Отруби плоскость, если понадобится. Мы еще с "Хансфордом" не разобрались. И пришли мне сюда костюм.
Они отыскали еще семьдесят восемь живых среди разлагающихся трупов. Остальные спасенные уже прошли дезинфекцию. Сигни тоже вытерпела процедуру обеззараживания, после чего переоделась, села и дала наконец волю желудку. Шпак из медслужбы выбрал не самое удачное время, чтобы предложить ей сэндвич. Отодвинув его, Сигни взяла чашку эрзац-кофе из какой-то туземной травы и передохнула, пока паспортисты и медслужба занимались последними уцелевшими с "Хансфорда". Зловоние к этому времени сменилось запахом антисептика.
В коридорах ковер трупов. Кровь, смерть... Кое-кто из мертвецов разрезан выстрелом надвое, кое-кому из живых в давке сломали кости. Моча, рвота, гной. На "Норвегии" действовали системы замкнутого цикла, у Сигни и ее людей был свежий воздух... У беженцев на "Хансфорде" не было ничего, кроме аварийного резерва кислорода. Из-за него-то и убивали, наверное... Большинство спасшихся путешествовали в отсеках, где воздух был не столь загрязнен, как в почти не вентилируемом трюме, куда набились сотни людей.
– На связи управляющий, - произнес динамик в ухо Сигни, - просит капитана при первой возможности прибыть в центральную секцию.
– Нет, - буркнула Сигни. Она привезла груз мертвецов, их нельзя было шлюзовать вот так сразу, без идентификации, религиозных обрядов и отдания последних почестей. Подхваченные притяжением Нижней, они рано или поздно выйдут на ее орбиту. "А может, сгорят в падении?
– вяло шевельнулось в мозгу Сигни.
– Скорее всего". Она не сильна была по части планетологии и весьма сомневалась, что судьба выброшенных со станции покойников могла кого-нибудь заинтересовать.
Высадка с "Лайлы" прошла куда спокойнее. Ее пассажиры тоже бросились к трапу, но замерли при виде шеренги солдат. И тут вмешался Константин. Через портативный мегафон он рассказал напуганным шпакам о положении дел на Пелле, весьма озабоченном угрозой хрупкому равновесию его жизни. Это возымело действие - подобные жуткие назидания беженцы, должно быть, выслушивали с младых ногтей.
Сигни заставила себя подняться на ноги и с чашкой в руке следила за возобновлением процедур, на которых она настояла. Желудок ее почти успокоился. Беженцы с документами направлялись на один участок, а без документов - на другой; там их фотографировали и регистрировали. Красивый парень из юрслужбы усердно доказывал, что не даром ест свой хлеб; его звонкий, решительный голос Сигни слышала всякий раз, когда возникала заминка у паспортного стола или требовались указания станционному персоналу.