Последняя битва

Саган Илья

Элмер вытянул шею, боясь пропустить хоть слово. Казалось, теперь, когда старинная легенда соединилась с тем, что было известно ему, он стал слушать еще внимательнее.

— Остальные цветы не имели связи с шаманами, они подчинялись только своей матери. Не стало ее — исчезла и защита. Опьяненные свободой растения начали набрасываться на всех без разбора, и очень скоро от нашего племени осталась лишь жалкая горстка. Взбесившиеся цветы окружили последних выживших флогеронов и прижали к скале. Спастись от кровожадных монстров на острове было негде, если только глубоко под землей, в святилище, которое

благодарные потомки устроили Кадису Древорукому. Но вход в него был перекрыт Живыми. А здесь, в скале, наружу выходили лишь узкие каналы, по которым в подземную пещеру поступал воздух. Огромные флогероны, естественно, не могли через них пробраться. И тогда мать Нуона, Свания, собрав все свои шаманские силы, уменьшила соплеменников в размерах, превратив в таких вот маленьких созданий, какие мы есть сейчас. Когда ритуал уже заканчивался, проклятые корни добрались до флогеронов. Сама Свания обратиться не успела, а может, и не захотела. Прикрывая собратьев, она помогла им скрыться, а затем заслонила своим телом вход в канал.

— Принесла себя в жертву? — тихо уточнил один из зеленокожих.

— Да, решила таким образом расплатиться за грехи сына.

Знание мира: +1. Текущее значение: 88..

— Ничего себе, я и половины этого не слышал! — восторженно воскликнул Лугдес. — Почему ты раньше мне не рассказывал?

Брин посмотрел на него.

— Потому, мой мальчик, что кое-кто не хотел слушать старика, а все время проводил только с воинами.

Парень гордо выпятил грудь.

— Будущий Великий Мугду должен быть сильным, ловким…

— …и мудрым, — перебил старик. — А для этого нужно знать о своих предках все.

Лугдес смущенно замолчал, а Брин повернулся к Элмеру:

— Теперь ты понял, в чем вина Нуона? Его поступок привел к гибели большей части племени, а выживших сделал подземными карликами.

Со стороны домов-термитников подошли несколько женщин и с поклоном поставили перед нами блюдечки с едой. Увидев ее, Лугдес радостно завопил:

— Готопы! И желтые булы, и больца. Ешьте!

— Не советую злоупотреблять больцой, — нахмурился старый Брин. — Малые дозы, да, помогают, но от больших ваши тело и душа станут темнее ночи. Это единственное растение, которое могло расти на Спекшемся острове. Именно оно и спасло черных флогов, но оно же превратило их в тех монстров, которыми они стали.

Похоже, здесь каждая былинка имеет свою историю.

Тем временем староста сидел, закрыв лицо ладонями, словно сам был виноват в несчастьях флогеронов. Повисла тишина. Наконец он опустил руки и твердо сказал:

— Клянусь, я найду способ все исправить! Не покину Флогин, пока не избавлю его от проклятых цветов и не верну своим сородичам прежнюю силу и стать!

— Ничего не получится… брат, — с печалью в голосе ответил Брин.

— Почему? — возразил я. — Элмер — потомок Кадиса. Значит, тоже шаман. Если он узнает нужное заклинание…

— Шаманскую силу давал только магический цветок, — перебил старик. — А он давно сгинул. Возродить его невозможно. Матерь Живых погибла навсегда.

Лицо старосты вдруг просветлело.

— Я знаю, что делать!

Глава 12

По следам легенды

— Невозможно,

говоришь? — Элмер поспешно снял с шеи цепочку с медальоном. — Смотри!

Он нажал невидимую кнопку, и крышка отскочила в сторону. Внутри лежали маленькие красные шарики. Лугдес, встав на цыпочки, что только не ткнулся в них носом.

— Они передавались в нашем роду от отца к сыну, — поспешно пояснил Элмер. — Разве ты не видишь, старик? Это семена! Семена Матери Живых!

По застывшему лицу Брина было понятно, что он потрясен. Дрожащими ручонками старик взял медальон, который был размером с его лицо, и долго смотрел на содержимое.

— Да, — наконец прошептал он. — Это они. Именно они!

Он поднял голову, и в его взгляде засветилась надежда.

— Что ж, брат. Возможно, у тебя и получится. Дерзай! Если ты спасешь наш народ, то навечно останешься в памяти флогеронов героем, равным Кадису!

Элмер встал на одно колено и торжественно произнес:

— Клянусь, я спасу наше племя!

Если бы не пафосность момента, я рассмеялся бы в голос, настолько забавно выглядел двухметровый староста, кланяющийся крохотному Брину.

У костра мы засиделись до позднего вечера. Разговорам, воспоминаниям и мечтам не было конца. Несколько раз я ловил на себе благодарные взгляды Элмера. И хотя прекрасно осознавал, что моя роль в объединении флогеронов невелика, все-таки мне это было приятно.

Наступила ночь, всех гостей и бывших пленников положили спать в углу пещеры, набросав на землю кучу листьев и тряпья. А рано утром нас разбудил неугомонный Лугдес.

— Все уже готовы!

Быстро умывшись слегка подтухшей водой, принесенной лилипутами, мы съели по сочному желтому плоду и двинулись вслед за уходящим отрядом.

К моему удивлению, путь лежал не к ходу, по которому мы сюда попали, а в противоположную сторону. Как оказалось, там находился вход в широкий коридор, который через сотню метров упирался в каменную стену. Куда они собрались, раз здесь тупик?

Вопрос разрешился быстро: с полдюжины мелких повисли на рычаге, скрывавшемся у самой земли, и огромный камень, заслонявший дорогу, со скрипом отъехал в сторону. Бодрящий морской бриз ворвался в подземелье, а яркий солнечный свет на миг ослепил.

Вслед за зелеными гигантами мы вышли наружу, но целая толпа лилипутов преградила нам дорогу.

— Стойте! На священной поляне Возрождения могут находиться только флогероны! Иначе ничего не получится.

— Элмер, ты же знаешь нас, если что, мы всегда поможем! — повернулся к старосте Серый.

Но тот лишь улыбнулся.

— Просто подождите нас, ладно? Мы скоро вернемся, — и, взглянув на меня, добавил: — Прошу тебя, Рокот, посиди хоть пару часов спокойно.

Пришлось возвращаться в пещеру. Вчетвером, включая Диогена, мы рядком уселись на лавку. Недалеко лежали наши сумки и оружие. Само собой, мы собрали весь свой скраб. Как ни странно, этому никто не препятствовал. Похоже, нас освободили без всяких ограничений.

Я торопливо ощупал свою суму — фу-ух, книга на месте. Аборигенов она не заинтересовала, хотя выглядела дорого и солидно. Заподозрив подвох, я заглянул внутрь — она, никакой подмены. Хорошо.