Последняя битва
Шрифт:
— Это лучше ты нам расскажи, — Аслан медленно вытащил из её руки нож. Мира изумлённо распахнула глаза. Они были в крови. Порезы были не глубокими, но частыми, будто она пыталась порезать себя, но только повредила кожу. Кровать была выпачкана её кровью. Ребята смотрели на подругу со смесью удивления, страха, печали и жалости.
— Господи. Это… Я не… Нет, я не пыталась. Это не я! Это он. Незнакомец. Это не я! — испуганно замотала головой Мира. — За что?! — она прижала порезанные руки к себе и согнулась. Было очень плохо и больно. Теперь её будут считать ещё и самоубийцей.
***********************************
—
— А почему бы и нет, — пожал плечом Самаэль. — Да, я доставил себе небольшое удовольствие. А тебе завидно?
— Ещё чего! — фыркнула Нахема. — Мне безразлично. У тебя всё равно ничего не выйдет. Все знают, что Хранители очень сильны.
— Легенды давно устарели, — махнул рукой Самаэль. Это было тысячу лет назад, кто мог предугадать, что я подменю одну из её настоек сейчас? Кто мог предугадать, что всё сложится именно так? Кто узнает, что я свожу одну из них с ума? Да, мне ещё и спасибо скажут. Ведь, в легенде говориться о Четверых Хранителях, а этих — пятеро. Всё просто, один лишний и от него нужно избавиться. Что я и сделаю. До полнолуния осталось совсем немного.
— И ты считаешь, что тебе всё так просто удастся? — удивилась девушка.
— Я не считаю, а говорю так, как будет. Хозяин дал мне право действовать, и я намерен этим воспользоваться.
— Но всегда есть погрешности, — мягко прошептала Нахема, приближаясь к Самаэлю. Она была очаровательна. Свет давал блики от ярких камней, которыми было украшено её платье, волосы мягко окутывали фигуру. Улыбка Нахемы стоила всех сокровищ мира.
— Не в моём случае. Я понял, хочешь воспользоваться моими лаврами? Воспользуешься. Конечно! Когда я стану хозяином этого мира, ты будешь моей рабой. Нахема — царица сил зла, будет моей служанкой!
— Не заигрывайся, Самаэль. Расплата порой бывает очень жестокой.
— Ты о себе? Тогда понятно. Не каждому удалось пройти через такую боль. Ты помнишь? — издевательски прошептал Сэм на ушко Нахеме. Девушка резко дёрнула головой, воспоминания и те были болезненными. — Ты всего лишь тень. Тень в живом теле. Ты отблеск прошлого, а я настоящего! Ты помнишь, как тебе было больно? Эта девчонка, которую я напоил зельем, прошла через это. Ты помнишь, как ты корчилась и лезла на стены, она тоже прочувствовала это. Я согласен, что она сильнее тебя, потому что, когда тебе был задан вопрос:
"Что бы ты сделала ради того, чтобы избавить себя от страданий?". Ты ответила: "Всё!". Боль не позволила тебе задумываться над другими вариантами. Она сводила с ума, разгрызала изнутри. Ты помнишь, что ты отвечала?
"А если бы это считалось плохим? Если бы нужно было сделать кому-то больно. Если бы нужно было кого-то убить. Ты смогла бы пойти на это?".
"Всё равно. Я сделаю всё, чтобы это прекратить. ВСЁ! Хоть самому Вазельвулу служить пойду!". Ты сделала свой выбор.
Нахему трясло изнутри. Воспоминания яркой волной захлестнули сознание, позволяя прошлому всплыть наружу. Промчались детские годы,
— Перестань! — вспылила она.
— Что, не нравится? Слабость своя противна? А девчонка ещё борется. Но это пока. Осталось подбросить ей ещё одну настоечку, и дело в шляпе.
— У тебя ничего не выйдет. Не тешь себя мыслью о будущем могуществе. Хозяин не прощает промахов! — воскликнула Нахема с пафосом и вышла.
— Она просто завидует, — убеждая самого себя, произнёс вслух Сэм.
"Я испорчу твои планы, повелитель миров!".
ГЛАВА 3
Мелочи тревожат нас больше всего. Легче увернуться от слона, чем от мухи.
Генри Шоу Уилер.
Мила опять сидела возле старинных книг. Странно, раньше она не любила читать, а сейчас ей просто было необходимо докопаться до сути. Раньше этим занималась Мира, а сейчас помощь была нужна ей самой. Когда Мила нашла библиотеку, то всё свободное время стала проводить здесь. Библиотека была маленькой и пыльной комнатушкой, полностью заваленной книгами и папирусами. Рукописи просто голосили, чтобы ими занялись, что Мила и сделала.
Сейчас она сидела над какой-то книгой. Шрифт был мелкий с накрученными завитушками и хвостиками. Это был один сплошной рисунок, а не текст. Мила так сильно всматривалась, что вскоре почти ничего не стала различать. Из-за мерцания свечи начали болеть глаза. Речь шла о каком-то Сердце земель, которое питало всё вокруг. Её этот вопрос не интересовал вовсе, но оторваться от мистических рисунков было совсем не просто. Мила посидела с закрытыми глазами и вновь сосредоточилась на книге, она провела рукой по странным изогнутым и выпуклым буквам и…
В голове будто что-то взорвалось. Мила вдохнула и увидела, как светловолосый молодой человек берёт в руки какую-то бутылочку с жидкостью и прячет в карман, а вместо неё кладёт другую, очень похожую из виду. Парень обернулся, и Мила открыла рот от удивления. Перед ней был Самаэль. Он ухмыльнулся и исчез. Буквально через считанные секунды в комнату вбежала Мира.
Она собрала кое-что в сумку, не забыв о зелёной бутылочке, оглядела комнату ещё раз, ничего ли она не упустила. Приоткрылась дверь и Мила увидела на пороге Вьенцо. Он стоял, скрестив руки на груди.
— Я тебя никуда не пущу.
— Это ещё почему? — округлила глаза Мира.
— Там опасно, — аргумент был веским, но не достаточным.
— Я знаю. Однако, это совсем не повод, чтобы не помочь этой женщине. Ты знаешь, что такое терять человека и не знать, как ему помочь? Я должна хотя бы попробовать. Если уж так боишься отпускать меня, можешь пойти со мной.
— Я не могу оставить службу, — отрывисто проговорил Вьенцо.
— Тогда, о чём вопрос? — ехидно заметила Мира, направляясь к выходу. Она почти прошла мимо Вьенцо, когда он резко схватил её за руку. — Пусти, — мягко сказала Мира. — Пусти, я должна. — Мира и Вьенцо смотрели друг другу в глаза. Она настаивала на своём, и Вьенцо уступил.