Последняя битва
Шрифт:
– Это и есть Черногор, – кивнул старик,– швырни-ка в них чем-нибудь тяжелым!
Сергей Силой приподнял огромный дуб на обрыве и бросил на магов, придавив еще двоих. Тут же в их сторону посыпались ледяные стрелы, но Даокис выставил вперед ладонь, и стрелы рассыпались, будто уткнувшись в прочную железобетонную стену.
– Принимайте подарочки,– злобно рассмеялся Даокис, сжимая и разжимая ладони, перед вражескими магами тут же появились два огромных лохматых паука, размером с танк. Один из паучков, вытянув вперед уродливый рот-губку, тут же проглотил
Что-то загрохотало, Сергей увидел как один из пауков взвился высоко в воздух. Он поднял голову и сначала заметил в воздухе очертания большой головы, а после проступили красноватые контуры огромного великана.
– Дело плохо! – покачал головой Даокис.– Черногор вызвал дух великана Йоллса…
Дух великана Йоллса с силой бросил огромного паука на землю и злобно рассмеялся. У Сергея даже дыхание перехватило от утробного смеха призрака. Великан растоптал огромной ножищей и второго паука. Издав жуткий и протяжный вой, Йоллс, размахивая огромными кулачищами, направился в сторону правого фланга ополченцев.
– Не дай ему подобраться к нашим войскам! – закричал Даокис,– я пока остановлю Черногора!
Сергей вытянул руки, пытаясь остановить великана мощным потоком грозовых разрядов, но Йоллс только замедлил шаг, яркие снопы проходили прямо через него, улетая вдаль.
Даокис закружился волчком, и вскоре за столбом белой дымки вместо архимага появился большой белый лев. Встряхнув роскошной гривой, лев бросился в сторону Черногора. В тот же миг вражеский маг ударил посохом и превратился в огромного черного медведя. Грозный зверь встал на задние лапы и издал злобный рык, разнесшийся по всей долине.
Сергей продолжал направлять на великана мощные потоки энергии, чувствуя, что слабеет с каждой секундой. Но все же заклинание сработало. Йоллс немного не дошел до правого фланга, он все же остановился, схватившись рукой за черную зияющую рану на груди.
Огромный желтый шар со свистом прилетел со стороны отряда магов, он даже не ударил, а будто облепил как большая вязкая жвачка руки и ноги Сергея, в следующую секунду по макушке больно ударил маленький синий шарик и Сергей, потеряв сознание, без чувств распластался на земле.
Таха сражалась на правом фланге. Вместе с отрядом лучников она затаилась в густых кустах можжевельника на склоне и наносила врагу скрытые и точечные удары. Таха с удовольствием отметила, что способна пускать огненные шары на довольно большое расстояние, выжигая врагов и внося смятение в ряды имперцев. Но впереди сейчас происходило настоящее побоище, имперские солдаты теснили ополченцев, стараясь их окружить. Из трех десятков мииринцев, вырвавшихся на правый фланг, в живых остались только семеро. Хитрый генерал Кахлер предусмотрел все заранее, приготовив и замаскировав баллисты и «скорпионы».
Таха
– Дир! – окликнула девушка командора лучников.– Я побегу на помощь, нужно остановить великана!
Дир молча кивнул, и Таха побежала помочь Сергею. И вдруг она остановилась как вкопанная: на краю долины схватились в борьбе огромный белый лев и здоровенный черный медведь.
Гигантские звери, сцепившись, катались по земле. Лев в схватке пытался прокусить мощную шею противника, но медведь, немного вырвавшись, резко ударил льва, привстал на задние лапы и тут же обдал морду льва синим пламенем. Ослепленный лев подпрыгнул, толкнув медведя в грудь. Но огромный зверь устоял на задних лапах, он только слегка пошатнулся и тут же жутко расхохотался.
Один из магов выпустил ледяную стрелу, которая ударила льва в спину, он издал протяжный вопль и тут же завалился на бок.
Сзади подкрались два длинноволосых мага, пробив тело льва двумя длинными острыми шипами. Один из чародеев, худой, с большим крючковатым носом окликнул:
– Даокис, склонись перед магами императора Таллоса!
Таха подбежала: вместо льва на земле лежал старик Даокис, он держался за страшную рваную рану в боку. Девушка вздрогнула, увидев почерневшее от ожога лицо архимага, вместо глаз у него зияли красно-бурые сгустки.
Пещерный медведь тоже исчез. Напротив Даокиса стоял высокий седобородый старец. Таха невольно вздрогнула, архимаги были похожи как две капли воды.
Черногор подошел к поверженному противнику:
– Я знаю, что тебя недавно приговорили, брат. Потому ты и сражался как отчаянный. Наверное решил, что лучше умереть на Поле Брани, чем вечно скитаться по Пустыням Забвения?
Даокис тяжело вздохнул:
– Почему же ты, брат Черногор, мудрый и могущественный маг, вдруг выбрал сторону Тьмы?
Черногор усмехнулся и показал в сторону имперского войска:
– Отчего ты решил, что все эти войны служат Тьме? Да, император Таллос не отличается мудростью и милосердием. Да, он далеко не идеальный правитель, но скажи тогда, кто из нас идеален? Просто однажды нужно раз и навсегда решить, кому служить. А что в нашей жизни Тьма или Свет – порой не понять даже нам, высшим магам.
Таха обернулась и увидела, что злобный великан топчется на месте, не двигаясь вперед, наверняка им управлял вражеский архимаг.
– Я даю тебе шанс еще пожить. Склонись перед мощью магов императора Таллоса! – Черногор подошел ближе и протянул старику открытую ладонь.
Даокис печально улыбнулся и покачал головой:
– Помнишь, когда нам было по десять лет, нищий провидец из Мехлеса однажды сказал, что иногда даже братья становятся кровными врагами и что когда-нибудь мы умрем в один день?