Последняя битва
Шрифт:
Бельтран и Галвин обменялись насмешливыми взглядами. Они не раз репетировали эту сцену, поэтому каждый отлично знал свою роль. Причем Громмарду досталась ответственная, но не слишком сложная задача – помалкивать всю беседу.
– Благодарю за заботу о наших боевых товарищах, но ответ Лиги – нет! – отрезал Бельтран. – Керруш посмел обвинить нас в трусости и потребовал битвы. Мы дали ее. Теперь Керруш говорит – довольно, мы устали. Он у вас не перепутал – к кому обращаться со своими желаниями? Мы не
Это был вызов. Маркиз никогда не произнес бы таких резких слов, будь напротив него сам главнокомандующий Шенка. Тогда бы в том могли взыграть задор и оскорбленное достоинство. Но вождь народа людей понимал – Моглор явился с четкими указаниями и не отступит от них. Такова природа эльфов. Они выше прочих рас, их речей и представлений. Только присутствие Джоэвина способно было спровоцировать Моглора на необдуманные решения, поэтому-то главе разведки Лиги пришлось срочно удалиться с аркельского поля.
Темный эльф задумался.
– На что вы надеетесь? – наконец спросил он. – Ваши фланги истощены, центр обескровлен, лучшая пушка разбита. Или Громмард поведет вперед свой гномий резерв, о котором в последнее время столько разговоров? Передышка необходима Лиге еще более, чем нам.
Бельтран расхохотался.
– О чем ты думаешь, задавая такой странный вопрос? Наши проблемы – не твоя забота, Моглор. Ты пришел предложить перерыв в сражении. Мы отвечаем – нет! Мы готовы биться дальше.
В эту секунду темный эльф, казалось, отбросил неведомые колебания и дерзко заявил:
– Тогда атакуйте нас! Если твои слова не пустое бахвальство – атакуйте! А мы вас встретим. Или вы надеетесь всю битву простоять в глухой обороне?
– Сражение требовал Шенк, – осторожно напомнил ему Бельтран. – Мы были вправе выбирать любую тактику. Неужели Керруш дошел до того, что во всех своих неудачах начал винить противника, а не собственную стратегию? Шакнар не поступал так никогда.
– Я не собираюсь обсуждать своего командира с врагами, – отчеканил Моглор. – Как бы то ни было – мы пойдем в наступление через день. Честь побуждает нас заявить об этом. Но мы будем готовы к любым вашим действиям. В том числе и к атаке.
Бельтран выдернул из-за пояса волшебный свиток:
– Да будет магия Природы свидетельницей твоих слов.
Он подбросил эльфийский папирус в воздух, ткнул в его направлении пальцем, после чего тот мгновенно развернулся и вспыхнул малиновым огнем.
– Шенк вышел из боя, и это было ваше единоличное решение. Вы принимаете всю ответственность за последствия своего поступка. Мы, Лига, не можем вам воспрепятствовать, но имеем право поступать по собственному разумению. Да будет так!
Моглор с подозрением следил за манипуляциями Бельтрана. А вождь
– Прощай, кровяной эльф. Мне нечего более сказать тебе.
Перед тем, как газануть мотором трицикла, Галвин вполоборота бросил Моглору:
– Готовы, говоришь, к любым нашим действиям? Ну-ну…
Глава 2
Когда реальность оказывается хуже скверных предчувствий
Воздух с хрипом вылетал из горла Шакнара. На губах запеклась темная корка. В углу его палатки были сложены кучи даров – бурдюки с крепким нургайским пойлом, копченое мясо, завернутое в широкие листья войлочного папоротника, статуэтки Матери всех орков для того, чтобы отогнать духов смерти. Отблески масляных светильников отбрасывали на лица идолов прыгающие тени, отчего казалось – они ухмыляются и злорадствуют.
Старый полководец смотрел на них невидящим взором. Его внутренности раздирал лихорадочный огонь, зубы клацали от озноба. Сам Моглор вытянул ему пулю из груди, а Мансуэт из рода йотунов запечатал разорванные ей сосуды.
– Она пробила легкое, ударилась о передние ребра, да еще нарушила тебе кишки, Шакнар, – пояснил горный великан. – Ты выздоровеешь, магия поможет, но сегодняшняя ночь будет тяжкой.
Верная Хала лизнула лицо старого орка горячим влажным языком. Львица обустроила свое логово прямо у ложа хозяина. Мансуэт попытался выставить ее прочь, но пума ответила таким рычанием, что даже могучий йотун не решился с ней связываться. Он еще раз потрогал бурую бахрому повязки раненого, а потом отправился врачевать других солдат Шенка.
В голове Шакнара мелькали бессвязные картинки из прошлого. Он снова видел лица давно погибших друзей, его пальцы сжимались на воображаемой рукояти топора, когда в глазах вставали образы уже поверженных врагов. Вдруг дуновение свежего ветра колыхнуло на его лбу жесткую прядь волос. В палатку калимдорца вошел новый гость, а мгновенно стихший рык Халы подсказал – гость важный и знакомый.
– Сейчас, – в воздухе сверкнула вспышка заклинания, и Шакнару сразу полегчало. – Вот. У меня осталось немного «Снятия боли».
– Спасибо, Моглор, – прояснившийся взгляд орка поймал стройную фигуру эльфа крови. – Как наши дела?
– Только что от Керруша. Отчитывался после переговоров с Бельтраном и Громмардом.
– Ты?!
– Да. Керруш не захотел лично просить о перерыве в битве.
Шакнар попытался встать, но кровавый эльф мягко поставил руку на пути его тела, и орк снова повалился на ложе. Хала сначала подалась вперед, но потом замерла на месте. Пума поняла, что ее хозяину никто не желает причинить вреда.