Последняя фаворитка императора
Шрифт:
Никогда бы не подумала, что от простой пустой болтовни можно так устать. Как потом сказала мне новая знакомая, нас приучают к дворцовым мероприятиям. Очень часто в гарем императора прибывают вельможи и выбирают себе спутницу на бал или прием. Там она должна поразить окружающих красотой, манерами и, конечно же, уметь говорить ни о чем. А иногда и слушать.
Все это я узнала от Шейлы по пути до следующей комнаты, в которой нас должны были обучать танцам. Мой проводник молчал, не подавал признаков «жизни» и только сменил цвет камня на ярко-оранжевый.
Мы отстали
Но пока никто не спешил подходить или что-то говорить. Только Шейла молча шла рядом, погрузившись в свои мысли.
И это меня даже устраивало. Ровно до тех пор, пока мы не оказались в просторном светлом зале. Вдоль стен стояли лавочки, в дальнем углу находился большой стол с прозрачными кувшинами, в которых плескалась вода.
Но не это стало причиной моего плохого настроения, а то, что преподавателем по танцам оказалась та самая хаз…хар… Смотрительница Юлиания.
Она первым делом построила девушек в две шеренги, а потом, поймав меня взглядом, приказала выйти вперед и повернуться лицом к остальным.
Промолчу, что именно мне это напомнило. Скажу только то, что уже на этом моменте меня начало мелко потряхивать от злости. А уж когда она открыла рот и начала говорить, так и вообще накрыло.
– Думаю, вы все уже заметили, что с недавних пор среди воспитанниц его императорского величества появилась самая настоящая принцесса. К сожалению, бывшая. Но не все из вас знают, что бывшая наследная принцесса, – смакуя статус, проговорила она, – обучалась мастерству танцев у знаменитой Аринии Эгнонор. Сегодняшнее занятие хотелось бы начать с демонстрации ваших умений, леди Арвалэнс.
Что? Я и танцы? Да, ходила несколько лет на хип-хоп, но это вряд ли то, чего от меня сейчас ждут.
– 5 –
Высокая. Изящная. Чарующая.
Именно так я думала о женщине, которая отреклась от прошлого и выбрала жизнь сестры при монастыре Богини Матери. Она приняла меня, как родную дочь. Обучила всему, что знала. В том числе и танцам.
Ариния Эгнонор стала моей наставницей и подругой. В холодные осенние вечера мы сидели у камина после службы, и я наслаждалась журчанием ее голоса. А когда уже все сестры ложились спать, а по темным коридорам блуждал холодный сквозняк, в комнате начинала звучать мягкая манящая мелодия.
Устоять перед этой магией было невозможно.
Позже настоятельница обо всем прознала. Был грандиозный скандал. Она грозилась вышвырнуть из монастыря и меня, и ее. Твердила, что своим своеволием Ариния позорит монастырь. Что не для этого приняла ее после всей той грязи, в которую окунул ее мир. А потом…
Потом настоятельница как-то быстро покинула наш мир, отправилась к Матери Богини. Место главы заняла Ариния. Выиграла
Замяла тот скандал.
– Тала, тебе нехорошо? – кто-то подхватил меня под руки. – Воды! Да что вы стали! Быстрее!
Голос, звучащий где-то над головой, был знаком, но я до последнего не могла понять, где его слышала. А потом в лицо прилетели холодные мерзкие капли, скользнули по щекам, скатились по шее и затерялись в декольте.
– Тала!
Я выдохнула, чувствуя, как грудь стискивает стальной болью, и открыла глаза.
Мы все еще находились в зале, где должно было проходить занятие по танцам. Под спиной почему-то было жесткое дерево лавки, по правую сторону – стена. На корточках передо мной сидела перепуганная Шейла и сжимала в руках полупустой прозрачный кувшин.
Остальные девушки стояли чуть поодаль, бросали испуганные взгляды. Кто-то смотрел с сочувствием, кто-то с брезгливостью.
– Пришла в себя? – госпожа Юлиания оказалась рядом. – Неплохая попытка. Но я все же настаиваю на том, чтобы ты станцевала. Немедленно. Иначе я подам жалобу его императорскому величеству, – она жестко усмехнулась, а потом с притворным удивлением охнула. – Ах да, ты же не знаешь. Три таких жалобы за неделю, и ты остаешься без жалования.
Кто-то из девушек охнул. А Шейла поставила кувшин на каменный пол и медленно встала:
– Мне кажется, вы забываетесь. Воспитаннице его императорского величества стало нехорошо. Она перенервничала. Это издевательство чистой воды, госпожа Юлиания.
Голос моей новой знакомой звучал твердо. Я не видела выражения ее лица, зато наблюдала, как медленно охватывает злость нашу хар…хаз… Я когда-нибудь точно выучу это чертово слово!
Девушки за спиной смотрительницы замолчали, сбились в кучку и, кажется, даже дышать перестали.
– Три года в гареме императора тебя так ничему и не научили, – высокомерно протянула женщина, складывая руки на груди. – Свою первую жалобу за эту неделю ты от меня заработала, Шейла. Еще одно слово, и она удвоится!
Моя новая знакомая явно хотела что-то добавить, сжав кулаки, но не успела. Госпожа Юлиания взмахнула рукой, а по залу поплыла медленная, но довольно громкая музыка. Даже если Шейле и было что сказать, ее бы попросту никто не услышал.
Смотрительница, вскинув подбородок, вопросительно посмотрела на меня. Будто бы давала последний шанс не заработать выговор.
Нет, я не боялась того, что по велению этой неадекватной бабы мне урежут зарплату… Тьфу ты! Жалование. И не таких ломали. Но музыка…
Она медленно обнимала меня за плечи, зарывалась незримыми тонкими пальцами в растрепавшиеся волосы, горячо целовала в губы. Сердце начинало биться с ней в такт, подыгрывать.
Кровь прилила к щекам, руки задрожали от предвкушения.
Со мной в жизни такого не было от простой мелодии. Я могла так реагировать на долгожданную встречу с друзьями, на пойманный взгляд понравившегося мужчины, на успешно сданный проект. Это чувство предвкушения и эйфории было мне знакомо. Но не в сочетании с музыкой.