Последняя из Племени Роха
Шрифт:
К этому времени они уже углубились в лес. Мелкий кустарник трещал под ногами Туров, а нижние ветви деревьев норовили отхлестать наездников по лицам так, что пришлось спешится.
– Уже близко, – Рина медленно двигалась вперед, внимательно оглядываясь по сторонам, когда почти врезалась в фигуру стоявшего перед ней орка.
Юноша и девушка замерли, глядя на словно из-под земли выросшего воина. Серая кожа испещрена татуировками, насколько позволяли видеть кожаная безрукавка и штаны. Рина медленно выдохнула.
– Это татуировки клана
Она осторожно улыбнулась и подняла руку в приветствии. Орк смерил ее недоброжелательным взглядом. Тогда девушка сняла с шеи амулет Шептуньи и протянула орку. Тот кивнул и жестами показал, что дальше идти может только она.
Илая неловко переступил с ноги на ногу, затем крепко обнял Рину.
– Навещай меня в городе, – велел он. – Иначе совсем здесь одичаешь.
Девушка обняла его в ответ.
– Ты ведь вернешься в город без проблем? Я боюсь их реакции, если приведу только одного Тура.
Илая ухмыльнулся, решительно отстранил ее от себя и зашагал прочь. А Рина двинулась вслед за орком.
***
Они вышли на залитую весенним солнцем улицу Эбни. Рина посмотрела на экипаж и курящего Хью с сомнением.
– Думаю, пешком будет быстрее, – призналась она. – И я хочу купить лимонного печенья по дороге.
Илая удивленно взглянул на нее, а затем расплылся в широкой улыбке:
– Ушам своим не верю!
Но прежде, чем он успел придумать подходящую шутку, Рина уже двинулась вниз по улице. Юноша велел Хью отправляться к дому Рины без них и ждать там, а сам догнал стремительно удаляющуюся женщину.
– Может, насладимся приятной погодой? До семи еще полно времени…
– Я понятия не имела, что все так плохо, – игнорируя его, сказала Рина.
– Я пытался рассказать тебе…
Женщина прервала его раздраженным вздохом. Они повернули на извилистую улочку, соединяющую Эбни и Урбема. Взгляд Рины упал на стену ближайшего здания, и она замерла. Там красовалось изображение орка, запертого в загоне для Туров. Подпись гласила: «Быдло к быдлу!»
– Декрет об Орках, значит, – ледяным голосом произнесла Рина.
– Стражам дан приказ бороться с данными… произведениями искусства, но они множатся как грибы после дождя.
Рина подошла ближе и почувствовала запах свежей краски.
– Это – голос города. Кто-то же вложил это в головы горожан, – медленно произнесла она. – Когда начались слухи об орках в городе?
– Несколько месяцев назад.
– До или после информации о Декрете?
– До, – решительно ответил Илая. – Именно они и подчеркнули его необходимость.
– Ну да…
– Мы не можем больше игнорировать друг друга, – продолжил юноша. – Возвращение в Неролию едва ли возможно, все больше горожан склоняется к тому, чтобы остаться здесь. А значит, Нью-Белфорду необходимо расширяться. Ты должна выступить перед Сенатом, Рина! Никто не знает орков так хорошо, как ты!
– Ага, чтобы они использовали эти знания для захвата
Илая схватил ее за локоть, заставив повернуться к себе лицом.
– Именно этого я и пытаюсь не допустить. Жаль, что ни университет, ни ты этого не понимаете.
Рина удивленно посмотрела на него, а затем печально покачала головой и повернулась, чтобы продолжить путь по переулку, но едва не сшибла с ног мальчишку в грязном комбинезоне.
– Извини, – рассеянно произнесла она.
– Карты, мадам? – мальчишка сунул ей в руку замызганный листок с безыскусно, но точно нарисованными улицами Нью-Белфорда.
– Илая, у тебя есть четвертак?
Юноша сунул руку в карман, извлек оттуда серебряную монету и протянул мальчишке. Тот схватил деньги с ловкостью куницы, шмыгнул носом и унесся прочь.
– Молодежь, – улыбнулась Рина.
– Что это? Улыбка? Поверить не могу! – тут же прокомментировал Илая и перехватил локоть женщины прежде, чем тот врезался ему под ребра.
– Ага, – сказала Рина, разворачивая карту. – Похоже, моя любимая булочная переехала в соседний квартал. Надеюсь, у них хорошо идут дела.
– Лучше, чем ты думаешь, – юноша улыбнулся. – Мой отец тоже любит это печенье.
– Политика, – фыркнула Рина.
К семи часам в доме на Эбни восемнадцать царило оживление, какого здесь не бывало по меньшей мере уже лет двадцать. Эрл с удивительной для своего возраста расторопностью принимал пальто и шляпы. Нанятые на один вечер юноши-официанты сновали между гостей с подносами, наполненными закусками и напитками на любой вкус.
– Клянусь, старый Кларксон потратил на этот вечер все свои сбережения, – хохотнул Блэквелл, протягивая пальто Эрлу.
– Я передам мистеру Кларксону ваши опасения, – ответил дворецкий. На несколько мгновений Блэквелл впал в ступор, как если бы рядом заговорила табуретка. Впрочем, он быстро пришел в себя, широко улыбнулся и направился в толпу, кивая и улыбаясь всем подряд.
Рина и Илая зашли с черного хода, так что их появление осталось незамеченным. Женщина пришла в том же черном платье, что и утром, но вдобавок к нему надела огромные круглые очки с черными стеклами. Благодаря им Рина скорее выделялась из толпы, чем наоборот, но снять их решительно отказывалась. Оставив Илаю в зале с гостями, она прошмыгнула в курительную комнату, где находилось всего три человека.
– Ах, Рина! – просиял профессор Кларксон.
– Рина? – переспросил пухлый мужчина в соседнем кресле. – Та самая мисс Баттерби?
– Профессор Витлок? – неуверенно спросила женщина, и мужчина, тяжело опираясь на трость с резным наконечником, поднялся из кресла ей навстречу.
– Дорогая моя, какое счастье видеть тебя снова! – он сжал ее в неуклюжих, но крепких объятьях. – Моя лучшая студентка, гордость университета!
– Я трижды пересдавала вам семиотику! – немного придушенно возразила Рина.