Последняя из рода Леер
Шрифт:
А потом, я решила не мучить себя больше этими бесконечными вопросами и поднялась. Мне будет не хватать этого воздуха, солнца, безмятежности велесской весны. Здесь воздух пахнет сеном, полевыми цветами, самим солнцем, а в Адеоне он пропитан грозой. Там солнце почти весь год скрыто за тучами, да и таких полян там нет. Привыкну ли я когда-нибудь жить там?
– Миледи.
Я вздрогнула, когда один из анвар, Аттенор, подошел ко мне. Всегда поражалась этой их способности бесшумно подкрадываться. Жертва даже не заметит, когда придет ее конец.
И откуда эти мысли? Жертвы, смерть. Да уж. Мне явно нужен отдых,
– Вы что-то хотели?- почти спокойно ответила я.
– Простите, что помешал.
– Вы не помешали, - очевидно анвар хотел мне что-то сказать, но никак не решался.
– Я просто задумалась.
– Я знаю, вы обижены на наследника.
– Обижена?
– удивилась я.
– Разве повелительница Адеона имеет право обижаться? Нет. Я не обижена. Разочарована, возможно. Но это пройдет.
– Наследник очень вас любит, - внезапно сказал анвар. Меня потрясли не столько его слова, сколько откровенность. Не считая Ноэля, Акрона, Эйнара, и еще пары моих друзей, Аттенор был первым из анвар, кто обратился именно ко мне, а не к невесте наследника.
– Достаточно увидеть, как бережно он хранит ваш подарок.
– Подарок?
– Ваши змейки. А они проказницы. Не так давно покусали одного из послов Белого острова. Признаюсь, тот еще интриган.
Я улыбнулась. По правде я вовсе не дарила своих змеек наследнику. Просто забыла их там, а он отказался мне их пересылать. Написав, в одном из писем, что у меня будет еще один повод вернуться.
– Он что, их носит?
– внезапно осознала я.
– Только, если предстоит какое-то важное мероприятие. Он говорит, что змейки распознают не добрые намерения даже быстрее его самого.
– Я скучаю по ним.
– Он тоже по вас скучает, сильнее, чем вы можете себе представить, - ответил анвар, разгадав мои слова и, поклонившись, вернулся к своим спутникам.
Внезапно весенняя роща застыла, словно кто-то невидимый накинул плащ, сотканный из тревоги и предчувствия чего-то страшного и неизбежного. Смолкли птицы, ветер перестал колыхать ветки деревьев, ворошить траву на лугу, ласкать прикосновением нашу кожу, он словно исчез, оставляя лишь эту звенящую, пугающую своей обреченностью тишину. Это чувство возникло внезапно и так же внезапно встрепенулись анвары.
– Что-то не так, - проговорил Аттенор, вернувшись ко мне.
– Думаю, нам стоит вернуться.
Я была полностью за и поспешила предупредить друзей, но они и сами все поняли и стали поспешно собираться. Не прошло и пяти минут, как мы свернули лагерь и оседлали лошадей. Аттенор не отходил от меня ни на шаг и только это не дало мне пропустить момент их появления.
Анвары, больше дюжины. Холодные, опасные и безжалостные. На одно лишь мгновение я подумала, что они не враги, и пришли лишь для того, чтобы сопроводить ветреную невесту наследника в Адеон. Всего лишь мгновение надежды, разбившейся на тысячи осколков, едва один из них заговорил:
– Мы пришли за последней из рода Леер. Отдайте ее нам, и никто не пострадает.
– Разве можно верить слову отступников?
–
– Нам нужна только девчонка, остальные могут уйти.
Никто не двинулся с места. Только теперь я заметила среди отступников безликих. Внезапно страх и осознание того, что мы не выберемся, буквально оглушили меня. Аттенор что-то ответил, но я не слышала ни слова. Как я могла быть такой беспечной? Как могла не предвидеть такую возможность? Даже одни отступники были опасны, но здесь на нашей земле они не могли использовать магию, но в связке с магами безликих, они сотрут нас в порошок. Кто-то коснулся моего плеча. Я обернулась и увидела глаза Милы. В них не было страха, не было того отчаяния, которое захлестнуло меня, только решимость, безрассудная решимость стоять до конца. Они не уйдут, не бросят меня, даже если захотят. Потому что будь все иначе, если бы им угрожала опасность, а у меня был шанс уйти, я бы не колебалась и бросилась в самое пекло. Такова природа истинной дружбы. А значит надо перестать паниковать и начать мыслить.
– Помощь, - прошептала я одними губами. Милава поняла меня с полуслова. Нам нужен был кто-то, кто сумеет проскользнуть через плотное кольцо отступников и добраться до академии.
– Калеб. Он самый быстрый,- подумала подруга.
Я кивнула.
– Нам нужен коридор,- снова подумала она.
– Портал. Как можно ближе...
Ее мысли заметались с бешеной скоростью. Она поняла, о чем я ее просила. Вторая специальность Милы, пространственная магия. Она умела прорывать пространство без порошка, пентаграмм и заклинаний, вот только никогда еще не испробовала их в экстремальной ситуации с такой большой группой людей. И волноваться было от чего. Одно неправильное действие и объект может застрять в подпространстве, или оказаться за тысячу миль или умереть. Но если отправить объект в конкретное место, например в кабинет Эльвиры в академии магии, то все может сработать. Это было слишком опасно, но другого варианта не было. И мы обе это понимали.
Подруга кивнула.
– Время?
– прошептала она.
– Хорошо, - ответила я и шагнула вперед. Милава же схватила Калеба за руку и шмыгнула за спину друзей и анвар. Эта перестановка не укрылась от отступников, и они поспешили окружить нас в еще более плотное кольцо.
– Вы искали последнюю из рода Леер, вот она я, - крикнула я и создала щит, самый мощный, на который была способна. Он, конечно, не мог защитить от атаки отступников, но отгородил нас от магии безликих, хотя бы на несколько минут. Анвары бросились в бой. Все завертелось с невероятной скоростью. Я не знала, сколько времени прошло, прежде чем мой щит треснул, но Милава все еще не отправила Калеба в портал.
– Мил, оставь, -Закричала я.- Поздно.
– Я смогу, я должна, - упрямо твердила она. Но чем больше пыталась, тем быстрее иссякала ее сила.
– Остановись. Ты нужна будешь, когда щит разлетится на осколки.
– Что же делать?
– Мы с Риланом попробуем пробиться, - ответил Калеб, подбираясь к нам поближе.
– Вы только посмотрите, этот Аттенор уложил уже двоих.
– Да, только его атакуют уже четверо, а нам скоро придется бороться с теми, что за щитом, - ответила Медея.
– Аура, сними щит, прежде чем он разобьется. Я хочу кое-что попробовать.