Последняя любовь великого дракона
Шрифт:
С этими словами нас провели в темную комнату, которая освещалась лишь парой обычных парафиновых свечей, обмотанных новогодним дождем, и предложили сесть в глубокое кресло непонятного цвета. Оно могло быть как красным, так и черным или синим. Напротив, за тяжелым дубовым столом стояло второе такое же, которое занял сам хозяин кабинета. Мужчина сделал непонятный пасс руками, прищелкнул пальцами и нажал на выключатель под столом. Я это определила по типичному звуку. На столе тут же вспыхнул хрустальный светильник в форме шара. И я смогла разглядеть черный
То, что он так быстро пришел в себя и не удивился на Петрушины слова, я списала на то, что к магам нормальные люди ходят редко. Поэтому он, скорее всего, привык к разным чудакам и их чудачествам.
– Какие услуги вы бы хотели получить? – любезно уточнил Святозар. – Я в совершенстве владею отворотами, приворотами, могу снять сглаз и даже навести порчу. Причем все это без вреда для вашего здоровья и здоровья ваших оппонентов. Я владею всеми видами белой и черной магии.
– Магия по видам не делится, – тут же возмутился Петруша. – Это вы, люди, в своих сказках придумали. А она однородная.
– Простите, уважаемый господин, – тут маг замялся, глядя на попугая, – дракон, а вы почему так считаете?
– Потому, что я ею владею! – ответил он с вызовом, но затем стушевался и поправился, – владел. И отвороты, и привороты мне не нужны. Мне нужно переселить мою душу в человеческое тело.
Маг замер, разглядывая нашу странную парочку. Глубоко вдохнул, выдохнул и спросил:
– Александра Родионовна, вы надо мной поиздеваться пришли и попугая за собой притащили?
– Почему поиздеваться? – я пожала плечами. – Нам действительно нужен маг, который смог бы это сделать.
– Вы какие-то сказки мне рассказываете! – вспылил маг. Он хотел еще что-то добавить, но тут двери его кабинета распахнулись, и на его пороге появился … ангел.
Это была девочка лет четырех в длинной ночной рубашке, золотистые волосы обрамляли ее личико словно нимб. Она терла заспанные глаза кулачком и смотрела на мага, не замечая нас. А потом требовательным голосом объявила:
– Папа, я какать хочу!
Маг тут же вспыхнул, словно свекла, и грозно произнес:
– Милена! Я же говорил, что нельзя папе мешать, когда он работает!
– И что, мне теперь обкакаться что ли? – тут же возмутилась девочка.
Я чуть сдержала рвущийся наружу смех:
– Идите к ребенку, уважаемый. Не стоит мучить ее. А нам вы, похоже, помочь все равно не сможете.
– Да вам никто не поможет! Сумасшедшие вы! – растерял свое гостеприимство маг.
Я ничего не успела ответить, как Петруша ткнулся клювом в мое ухо:
– Шурочка, пойдем. У него в ауре магии совсем нет!
Мы встали и пошли к дверям. Но нас остановил окрик мага:
– С вас двести рублей за прием!
– Но вы же ничего не сделали? – удивилась я.
– Я на вас время потратил.
Тогда я молча достала требуемую сумму, положила на стол и пошла на выход, удивляясь, что Петр промолчал по этому поводу.
До дома мы доехали в тишине. И таксист ни слова не сказал по поводу
Уже в квартире я почесала шейку птице и осторожно поинтересовалась:
– Ты расстроился, да?
– Расстроился, – кивнул он головой, – если так можно сказать про человека или попугая, у которого разрушилась мечта всей его жизни.
– Мы еще магов поищем!– попыталась приободрить его я.
–Брось, Шурочка, я понял, что ты была права. И магов в вашем мире действительно нет. Похоже, что все, как я, в жерло вулканов кинулись.
– Но ты же сам говорил про сказки? – теперь уже завелась я. И мне действительно захотелось, чтобы в наших серых буднях было место чуду.
– Три тысячи лет назад они точно были. А сейчас нет. Магия тоже имеет свойство вырождаться, – он тяжело вздохнул, забрался в свою клетку, сел на жердочку и отвернулся к стене. Я подумала, что его чувства сходны с чувствами тех людей, которых внезапно лишили возможности двигаться, полноценно жить. А еще страшнее, лишились надежды на выздоровление, им говорят, что это все, лучше уже не будет. Ни-ког-да.
Я почувствовала, как слезы подступают к моим глазам. Не хватало только мне еще разреветься! Тогда точно потоп устроим. А интересно, попугаи могут плакать? Эта нелепая мысль немного взбодрила меня. И я решила все-таки растормошить питомца.
– Петя, я в магазин пошла. Тебе чего-нибудь вкусненького купить?
Он медленно, нехотя поднял голову, посмотрел на меня долгим взглядом, а затем так же молча спрятал ее под крыло. Этот птичий жест выбил меня из колеи. Раньше попугай никогда так не делал, словно дистанцируясь от пернатых. Я поняла, что разговаривать со мной сейчас не будут. Но раз обещала сходить за покупками, то нужно идти. Куплю чего-нибудь на свой вкус.
По дороге в магазин мне неожиданно перешла дорогу цыганка. Она, как любят делать представители этого вольного племени, улыбнулась мне, сверкая золотыми зубами на солнце и поинтересовалась:
– Девушка! Не подскажешь, который час?
Я уже было хотела пройти мимо, научена горьким опытом. Я им и время в свое время говорила, и денежку на хлебушек ребеночку давала. О результате даже говорить не буду, стыдно. Но что-то меня остановило, и я внимательно посмотрела на нее. В какой-то миг мне показалась, что вишневый глаз цыганки вдруг стал золотистым, а зрачок вытянулся в вертикальную линию. Не знаю, это был знак или мне от расстройства примерещилось, но я притормозила.
– Дорогая, – я ответила ей, подражая ее же манере. – Время ты и без меня знаешь. Но вот помощь мне твоя реально нужна.
Цыганка удивленно вскинула брови, не ожидая такого ответа. И как-то растерянно сказала:
– Говори, помогу, если смогу!
– Я готова хорошо заплатить, – сама говорю, и даже не представляю, что в понятии цыган означает «хорошо». Но чему быть, того не миновать. – Мне нужен человек, реально владеющий магией. Среди наших мы такого не нашли. Вся надежда на вас.