Последняя надежда
Шрифт:
Существо окинуло всех свирепым взглядом. Из его большого рта с торчащими острыми клыками капала белая субстанция с радужными отливами.
— Гнусень укусил растение, именуемое Горанова. Мы предприняли попытку вмешаться, но наши конечности подверглись жгучим царапинам, — уточнил один из Фолдинготов, протягивая Драгомире ручки, покрытые царапинами — свидетельствами яростной схватки.
Драгомира побелела от возмущения, которое только возросло, когда она обнаружила несчастную Горанову, ставшую жертвой агрессии и теперь корчившуюся
— Гнусень! — возмутилась Драгомира. — Ты перешел все границы! В чем дело?
Серокожее существо запрыгнуло на картонные коробки и, рыча, показало острые зубы и грязные когти.
— Будьте вы прокляты! Вы все! А ты, старуха, мне не хозяйка, ты для меня никто! Когда за мной придет мой настоящий Хозяин, посмотрим, какой ты будешь гордой…
— Ну да, конечно, — хмыкнула Драгомира. — Позволь тебе напомнить, что ты твердишь это уже больше пятидесяти лет, а твой так называемый Хозяин так и не появился…
— Ты ничтожество, слышишь! — заверещал Гнусень. — Обыкновенная поганая куча вонючих отбросов! Паршивая куча мушиного помета!
Услышав такие слова, все создания, спрятавшиеся по углам мастерской, задрожали от возмущения.
Драгомира направилась к коробкам, на которых стоял наглый Гнусень, но тот спрыгнул на пол и, набросившись на одного из Фолдинготов, схватил его сзади за шею с такой силой, будто хотел задушить.
— Предупреждаю, старуха, если прикоснешься ко мне, я убью его, а потом порву на ленточки и тебя, и твою ничтожную дворню! — выплюнул серокожий.
Драгомира, ничуть не впечатлившись, раздраженно пожала плечами, достала из складок платья тонкую перламутровую трубочку сантиметров пятнадцать длиной, хладнокровно направила ее на Гнусеня и очень устало произнесла:
— Зеленые Лягвы.
А потом легонько подула в трубочку.
Мгновенно из нее вылетела очередь зеленых искорок, и раздался звонкий треск. А потом в воздухе возникли две живые некрупные лягушки с прозрачными крылышками и направились прямо к Гнусеню.
Лягушки, решительно подхватив под тощие руки возмутителя спокойствия, подняли его примерно на метр над землей и встряхнули, вынудив выпустить Фолдингота-заложника, тяжело рухнувшего на пол.
Драгомира взяла Гнусеня за кожу на шее, и на вытянутой руке, чтобы избежать укусов и царапин, понесла к клетке. Но едва она открыла ее, чтобы засунуть его внутрь, существо изловчилось и сильно оцарапало ей предплечье.
— Тобой я займусь позже, — заявила Бабуля Поллок железным тоном, запирая клетку на двойной оборот ключа.
Затем она обратилась к Фолдинготам.
— Мои Фолдинготы, сейчас я должна уйти. Советую вам наложить эту мазь на листочки
— Наше послушание абсолютно, а ваше возвращение желанно, — ответили они, все еще взволнованные нападением.
Прежде чем покинуть свои апартаменты, Драгомира поправила свою уложенную в виде короны прическу.
— Вот так гораздо лучше! Но мне непременно надо найти какое-то решение с этим Гнусенем…
— Все хорошо, Драгомира? — несколько секунд спустя поинтересовалась у свекрови Мари Поллок. — Кажется, вы чем-то расстроены… Ой! Вы поранились?
Драгомира взглянула на свою руку с двумя кровавыми царапинами, оставленными когтями невыносимого Гнусеня. Задумавшись о причинах его возросшей злобы, она этого даже не заметила!
— Это просто мелочи, Мари! Сражалась с ножницами, распаковывая коробки, и, боюсь, проиграла сражение, — солгала Драгомира, широко улыбаясь. — Похоже, нам уже пора?
Маленькая группка двинулась к французскому колледжу Святого Проксима, с которым Оксе предстояло вскоре познакомиться. Несмотря на свой независимый вид, девочка слегка побаивалась: все вокруг было чужим, новым и непривычным! Начиная с нее самой…
Больше всего на свете Окса хотела стать бесстрашной авантюристкой или непобедимой ниндзя, а среди того, что она ненавидела, числились лук-порей, розовый цвет, насекомые… И еще она терпеть не могла, когда на нее обращают внимание. А как известно, новички редко остаются незамеченными в первый учебный день.
Волнуясь, девочка сунула руку в карман форменного пиджака и нащупала талисман, подаренный накануне бабушкой: маленький кожаный плоский мешочек с семенами, обладающими успокоительными свойствами.
— Когда почувствуешь, что напряжение стискивает твое сердце и овладевает душой, возьми этот мешочек и тихонько поглаживай. И тогда небо покажется тебе светлее, а путь короче, — посоветовала ей бабушка.
Как раз тогда, когда Окса вспомнила эти слова, на английский асфальт, с каждым шагом приближающий ее к новому колледжу, с неба начали падать крупные капли дождя.
— Да уж, сегодня небо мне точно не покажется светлее… — хмуро пробурчала девочка.
— Окса!
Окса обернулась. Шедший со своими родителями мальчик со всех ног бросился к ней. Его темно-синие глаза восторженно сияли.
— Гюс! Ого! Это точно ты? — обрадовалась Окса.
— А тебе лишь бы поиздеваться! — хмыкнул мальчик, оглядывая ее с ног до головы. — Не знаю, видела ли ты сама себя в зеркало, но лично я глазам своим не верю… Окса Поллок в плиссированной юбке! — хихикнул Гюс.
— Гюстав Белланже в костюмном прикиде с галстуком! — в том же тоне ответила ему Окса. — Нет, вы только посмотрите! Но выглядишь ты круто, надо сказать. Даже очень.