Последняя ночь моей убогой жизни
Шрифт:
– …а потом бразильский шаман дал мне выпить аяуаски [7] в том самом кругу, в котором мы сидели с другими приезжими. На вкус эта жижа была, мягко говоря, отвратительной, но, несмотря на все мои сомнения, зелье действительно открыло мне глаза на очень многое, – то ли актерская игра Алтуна была на высоте, то ли этот бабахнутый действительно рассказывал правду.
Юля придерживала голову рукой и увлечённо слушала. К моему удивлению, она была заворожена и чуть ли не загипнотизирована этой историей.
7
Аяуаска –
– И что же вы узнали? – искренне поинтересовалась она.
Алтун драматично нахмурился и продолжил:
– Я понял, что многие годы… возможно ещё с самой ранней юности я подавлял часть себя – своего внутреннего ребёнка, который лишь желал быть услышанным и просто хотел поиграть, – робко улыбнувшись уголком рта, он взглянул на пол, после чего вновь посмотрел в глаза своей собеседницы. – Понимаете, я всегда был крайне требователен к себе и никогда не умел должным образом порадоваться своему успеху… Я постоянно пытался стать лучше, работать усерднее и делать всё больше и больше, пока ребёнок во мне страдал от того, что ему не уделяли должного внимания. До тех пор я ужасно обращался с ним, но, благо, это путешествие помогло мне измениться и поменять свою жизнь к лучшему. Теперь я гораздо счастливее, чем был до этой неповторимой поездки.
– Ничего не поняла… но очень интересно, – с издевкой прокомментировала Софи.
– Меня всегда завораживали подобные вещи. В мире… да и в нас самих столько всего неизведанного. А мы томимся в таких вот отелях, – Юля кивком указала на фойе.
– Мир не так далёк, каким кажется, – ответил ей Алтун, накрыв её руку своей, после чего он почти сразу же убрал её. – Нужно лишь сделать первый шаг.
– И сколько оно стоит? – спросил Хэнк появившегося, наконец, бармена.
– Две сотни за бутылку, бек, – ответил тот.
«Чёрт. Малик, у тебя есть деньги?» – мысленно спросил Хэнк и Алтун тут же понял, в чём дело, по беспокойному взгляду своего нового лучшего друга.
– Мы возьмем две! – сказал он. – Наш друг заплатит, – он указал на меня, после чего подмигнул мне.
Еврей Ари был в бешенстве от подобного заявления и я, было, выхватил кошелек, чтобы проверить, насколько всё плохо, но естественно, то есть, конечно же, мой ранее пустой кошелек был забит купюрами, каждая из которых была достоинством в целых двести манат.
– Охренеть, – сказал Ари, прячась за ближайшей стеной. – Только не трать всё сразу, пожалуйста. Можем хорошо зажить, когда всё это закончится.
– Гулять, так гулять! – радостно сказал Хэнк, забирая с собой одну из бутылок шампанского и Ирину, с которой они, наконец, могли подняться в её номер. Юля и Алтун последовали за ними к лифту со второй бутылкой.
Следующие полчаса мы с Софией и Дэмианом просидели в фойе отеля.
– Очень продуктивно, – сказала скрестившая ноги София. Дэмиан мирно спал, а я наблюдал за тем, что вытворял Хэнк.
– М-да, – ответил я. – Не знаю, что и думать. Это и есть хвалёный план Дамбл Дора? Сидеть в отеле с двумя женщинами, которые не в восторге от своих браков?
– Я тоже ничего не понимаю, – разочарованно ответила София.
Тем временем наверху, а именно на пятнадцатом этаже, происходили крайне любопытные события. Зайдя в номер, Алтун достал из кармана коробочку травы, и они вместе с Юлей курили скрученный
– Да-а-а-а-а, кое-кто будет на тебя зол, – заметила София.
– Ничего подобного, – спокойно ответил я.
– Ещё посмотрим.
Тут в фойе вошёл высокий, широкоплечий, лысеющий мужчина с горсткой светлых волос, которые он когда-то называл «шевелюрой», в дорогом, но безвкусном, мешковатом, тёмно-голубом костюме и красным, мясистым лицом. За ним следовало не менее четырёх или пяти таких же крепышей, но чувствовалось, что именно он был альфа-самцом группы, так как шагал впереди остальных и выглядел гораздо свирепее остальных.
С тех пор, как наши поднялись наверх, в двери отеля не входил никто столь интересного внешнего вида, отчего это сразу же привлекло наше внимание.
Казалось, что мужики явно чем-то недовольны, но мы не придали этому большого значения. Лидер группы несколько раз нервно нажал на кнопку лифта, и они стали ждать, с подозрением глазея по сторонам. Вскоре лифт прибыл и мужики нетерпеливо, словно второпях залезли внутрь.
Буквально через несколько минут дверь номера, в котором полуголый Хэнк лежал на Ирине и сосал её маленькие коричневатые соски, открылась карточкой её постояльца.
Глава 6 – Владислав, baby, don't hurt me
Дверь номера и кровать, на которой Хэнк с Ириной лобызали друг друга разделял достаточно длинный коридор. Ира, имея слух бывалой изменщицы, довольно оперативно среагировала на шумы открывающейся двери и приближающихся шагов ещё до того, как её муж с друзьями прошли через тот самый коридор в просторную спальню.
«Бля-бля-бля-бля-бля» – услышали мы мысли Хэнка, после чего я и София тотчас же побежали к лифту и раз десять нажали на кнопку «вниз», забыв от паники, что нажимать-то нам нужно было кнопку «вверх».
– Допрыгались! Это, наверное, мужья! – беспокойно сказала София, ломая пальцы на руках.
– Ира! – послышался разъярённый голос.
Пока Хэнк пытался напялить на себя рубашку, ловко закрывая пуговицы одну за другой, Ирина метнулась в туалет вместе с той одеждой, которую успела схватить в охапку с ковра. Мы с Софией всё ещё ждали лифта, который, казалось бы, спускался целую вечность.
Когда альфа-самец вошёл в комнату, перед ним предстала следующая картина: в левой части комнаты, скрестив ноги, долговязый длинноволосый парень, сидел в кресле с невозмутимым видом, бокалом шампанского в руках и несколькими раскрытыми пуговицами, отчего волосы на его груди выпирали наружу; на кровати в правой части комнаты были помятые простыни, которым, по сути, нужно было лежать ровно, учитывая то, что в номере убирались; в центре комнаты чёрные каблуки Ирины на отельном ковре, брошенные поодаль друг от друга.