Последняя попытка, или Хочу вашего мужа

Задорнов Михаил Николаевич

Оксана: Надо же! Поздравляю! Я же не знала, клянусь…

Елена Владимировна: Не отчаивайтесь. Мне ваше поздравление нравится. Пойдёмте. А то наш Андрик придёт, не даст спокойно поговорить. А так - придёт, мы уже сидим, пьём чай с пирогом. Вот для него сюрприз будет! Представляете?

Оксана: Ещё как представляю. Я давно уже мечтала ему какой-нибудь сюрприз преподнести.

Елена Владимировна: Кстати, пока он не пришёл, как Вашего художника звали?

Оксана: Рафаэль.

Елена Владимировна: А отчество?

Оксана: Пантелеевич.

Елена Владимировна: Как-как?

Оксана: Пантелеевич, извините…

Елена Владимировна: А фамилия?

Оксана: Ой, фамилию лучше и не спрашивайте… Вам придётся свою оставить. Или Андрея Васильевича…

Елена Владимировна: Да. Лучше Андрея Васильевича. Будем все под одной фамилией жить!

Уходят. В прихожей открывается дверь. Входит Андрей Васильевич. Раздевается. Вешает пальто на вешалку. Замечает плащ Оксаны. Присвистывает. Заглядывает в комнату. Слышит на кухне весёлые голоса. Подкрадывается к двери кухни. Подслушивает. Присвистывает. Отходит от двери. Думает, что делать. Наконец, резко идёт к телефону. Набирает номер. В течение телефонного разговора Андрей иногда подходит к двери и пытается подслушивать, о чём говорят жена с Оксаной.

Андрей: Алло? Светлана? Это я… Слушай… Я тебе помог за Саню замуж выйти? Теперь мне твоя помощь нужна. Отвечай, только честно, зачем твоя сестрёнка к моей жене пришла?.. Не знаешь?.. Три дня не виделись? Странно. Представляешь, прихожу домой, а они сидят обе на кухне, пьют чай, веселятся и говорят про каких-то художников… Нет, мне не обидно. Но не могла же она прийти к моей жене только для того, чтобы попить чаю. У нее и у самой дома есть чай. А может, она хоть по телефону тебе говорила что-нибудь? Например, что я обещал к ней уйти навсегда, если б меня жена отпустила?.. Да, к сожалению, так прямо и сказал… Когда, когда? Дня три назад. Она плакала. Мне стало её жалко. Захотелось сказать что-то приятное и вот… Ляпнул. Она сразу плакать перестала. Надо же, чёрт за язык дёрнул… А плакала она, между прочим, потому что ее опять ваша тетя довела. Своими наставлениями о том, что ей замуж пора. Иначе останется навсегда старой девой, поскольку уже скоро двадцать и никакой определенности! Знаешь, я никогда не встречал такого агрессора доброты, как ваша тетя. Тебя она вон уже довела до семейной жизни… (Подслушивает). Надо же, про меня чего-то говорят и не слышно… Тихо… Подожди… Нет, не слышно. Ей-богу, хоть бы ты объяснила своей сестренке, как это страшно в наше время замуж выходить. Посмотри, как вы с Сашей жили? До замужества. В театры ходили, на выставки… Ты развивалась, книги читала, чтобы быть достойной его. В ресторанах танцевали! Каждая встреча вам радость приносила. Наконец, у тебя мечта была – увести его из семьи! А теперь? Увела и что? Мечтать тебе больше не о чем! Развиваешься ты все больше по хозяйству. Танцевать вас можно заставить в одном случае, если сказать, если сказать, что кино снимают скрытой камерой о счастливой советской семье. И наконец, радости от встреч никаких. Только и знаете, когда встречаетесь, что деньги считаете! Нет, что ни говори, а слово любовница произошло от слова любовь. А жена вообще неизвестно от какого слова произошло. Но вам, начинающим женщинам, одного надо – скорее замуж, замуж, замуж! А спроси любую? И окажется, что самое счастливое время у них было до замужества. Вот и надо растягивать своё счастье! Что я и делаю ради Оксаны. Потому что люблю ее, и не хочу к ней уходить, чтобы не травмировать нашу любовь. Понятно? (Подслушивает). Ишь, как они там хихикают… Какой-то Рафик… Не то про машину, не то про армянина… Нет. Пантелеевич… Машина не может быть… На шёпот перешли… Негодяйки! Сидят на моей кухне и говорят про мужиков! Перестань хихикать… Знаешь, как мне с ними обеими последнее время тяжело. А ведь ещё начальница моя… Да всё та же. Которую я по сей день по телефону Алексей Степановичем зову. Как и Оксану. А я всех Алексей Степановичами зову. Чтобы не путать. Жена говорит, он у тебя что, сумасшедший, твой Алексей Степанович? По три раза в день с ним разговариваешь. Смотри до чего он тебя довел. Ты уже во сне его имя с отчеством выкрикиваешь. Кстати, тоже сегодня позвонить должна. Если в ближайшее время позвонит, скажу, чтобы тоже чай пить приходила. Кончай хихикать, говорю… И советуй, лучше, исходя из своей женской психологии, что мне сейчас делать? Я думаю, лучше всего войти сейчас на кухню, нет, не войти, а ворваться!
– и закатить им обеим скандал… Что?.. По какому поводу? Всё равно,

по какому. Лишь бы они растерялись, а там соображу, что дальше делать. Главное - устроить скандал первым. Обескуражить! Женщин надо уметь обескураживать. Это я точно знаю. Недаром же я справлялся с ними как-то всё это время. Так что всё, я пошёл. Сейчас я им покажу! Сейчас я им устрою! Сейчас они меня надолго запомнят. Главное - только повод найти… А уж это за мной не залежится… Всё - пошёл! Ой, похоже они сами сюда идут. Извини, пока, потом перезвоню… А то мне ещё нахмуриться надо… (Вешает трубку. Прячется за шкаф. Хмурится. Выбегает из-за шкафа, заглядывает в зеркало, хмурится сильнее и снова возвращается за шкаф.)

В обнимку входят Елена Владимировна и Оксана. Обе весёлые. Чувствуется, что они немного выпили.

Елена Владимировна: Замечательный портвейн, да?

Оксана: Ой, мне так хорошо! Лена, скажи честно, ты веришь, что я действительно люблю твоего мужа!

Хмурое выражение на лице Андрея меняется на удивление.

Елена Владимировна: Конечно верю. Только любовь, Оксаночка, может так затуманить рассудок.

Оксана: И ещё ревность. Я иногда, как подумаю, что у него в жизни есть другая женщина, то - не поверишь - прямо сознание теряю от ревности.

Елена Владимировна: Со временем это пройдёт.

Оксана: Что, ревность?

Елена Владимировна: Нет, любовь… Ревность, к сожалению, не проходит даже тогда, когда проходит любовь.

Оксана: Какая ты умная! Откуда ты всё знаешь?

Елена Владимировна: Из книжек, естественно. Я в последнее время, Оксаночка, всё одна. Читаю, читаю…

Оксана: Ничего, Лен, ничего… У тебя ещё всё в жизни будет хорошо! Вот увидишь! И море, и горы, и шампанское, и семечки, и чердак с Гарибальди… То есть с Вивальди… Я их всегда путаю… Он очень хороший, уверяю тебя… Если честно… То даже лучше, чем наш…

Елена Владимировна (перебивает Оксану, замечая Андрея): Ой, Андрик, это ты? А мы тебя и не заметили. Ты что такой хмурый? Что-нибудь случилось?

Оксана (бросается к нему и обнимает его): Ой, Андрик наш пришёл! Как я рада тебя видеть!

Елена Владимировна: Да, мы по тебе уже соскучились. Почему ты нас не предупредил, что задержишься? Мы волновались. Да, Оксана?

Оксана: Ты прав, Андрик, у тебя замечательная жена!

Андрей (пытается настойчиво освободиться от Оксаны): Оксана, что ты себе позволяешь? Вообще, что вы обе себе позволяете? О чём вы сейчас говорили, а? Алена, признавайтесь!

Елена Владимировна (подходит к мужу и опирается на его свободное плечо): Андрик, милый! Ты, во-первых, расхмурься. Уж кто-кто, а я это твоё грозное выражение наизусть знаю. Во-вторых, какое тебе дело до того, о чём мы сейчас говорили? А в-третьих, у нас к тебе действительно серьёзное дело. Ну, расхмурься, расхмурься…

Оксана: Да, Андрюшенька, не морщи лобик. Когда ты его морщишь, ты значительно старше выглядишь.

Андрей: Вы, что надо мной издеваетесь?

Елена Владимировна: Наоборот. Мы хотим всё как лучше сделать.

Оксана: Да, мы хотим как лучше!

Андрей: Что вы имеете в виду?

Елена Владимировна: Сейчас объясню. В общем так… Мы тут с Оксаной посовещались и решили. Сегодня уже поздно. Поэтому сегодня ты можешь переночевать здесь, а завтра переезжай к Оксане. С самого утра. Я тебя разбужу, пораньше.