Последняя Скрижаль
Шрифт:
Очень захотелось кофе.
Кафе он нашёл быстро. В соседнем переулке оказалось не так тихо, как на Гамиштрассе, вокруг было много машин, а тротуары заполнены прохожими.
«У женщины, кажется, не все дома», – подумал Никита, усаживаясь за круглый столик в небольшом зале для некурящих.
– Закажете? – к нему подошла официантка в белом переднике.
– Кофе с молоком, пожалуйста, – попросил Никита.
Он достал конверт из сумки и ещё раз изучил адрес.
Написано «Зибер», но Никита понимал, это
Реставратор осторожно, чтобы не порвать, открыл конверт.
Внутри лежало несколько листов, свёрнутых в три раза.
Развернув их, Брюхов увидел цифры. Нахмурился, разглядывая бумаги.
– Какие-то счета, – пробормотал он, внимательно изучая записи о продаже.
Понятно, родственник избавился от старой мебели, принадлежащей предку, Нильсу Зиберу, так как, видимо, понадобились деньги, или просто оказалась ненужной.
Допив кофе, Никита поехал обратно. Всю дорогу его что-то беспокоило.
История, безусловно, интересная и таинственная.
Реставратор помрачнел.
Но это не его история.
Он украл её. Украл у того, кому принадлежал секретер. У герра Шпильца.
Брюхов вздохнул.
Так надо было сделать с самого начала.
Отдать дневник и извиниться – вот что правильно.
Он не вор и не будет разгадывать чужие тайны, пусть и очень интересные.
Надо всё вернуть, и, если герр Шпильц позволит и захочет, Никита поможет найти разгадку событий дневника.
Да! Именно так он и поступит!
Брюхов улыбнулся собственным мыслям.
Глава 22. Германия. Дрезден. Среда. 14:30
В вагоне метро он вытащил счета и ещё раз принялся их изучать, цифра за цифрой, страница за страницей.
– Так, продажа, продажа, – тихо бормотал реставратор. – Стол, шкаф, картины, подсвечник, комод… – он насторожился.
Мог ли это быть тот самый комод?
Он внимательно прочитал адрес покупателя, даты, название фирмы – всё написанное. Никита перешёл к последнему листу.
– Так, кровать, стулья, шкаф опять, пуфик, ковёр… – он запнулся. – Пуфик? Ковёр? – Ещё раз просмотрел список. – Какая-то ерунда! Пуфики и ковры, конечно, бывает, сохраняются в хорошем состоянии, но чтобы продавать их как предметы роскоши, коллекционировать… Ерунда какая-то. – Его взгляд упал на цены, указанные в списке вещей. – Кажется, очень дёшево продан коллекционный шкаф! Ничего не понимаю! – Никита потряс головой и поправил волосы. Он посмотрел в начало листа и глубоко вздохнул. – Ну конечно же! Это не продажа, а доставка, – он улыбнулся. – Счёт за транспортировку мебели в… – Никита посмотрел в самый конец списка, где обычно указываются исходные и конечные реквизиты. – Стамбул! Ах, вот оно что! Мебель Зибера перевезли в Турцию!
Брюхов улыбнулся, и в этот момент поезд подошёл к его станции.
Он выскочил из вагона и быстрым шагом направился на улицу.
От метро до дома Шпильца не более десяти минут, и Никита спешно преодолел их, размышляя о фактах, которые ему сегодня удалось узнать.
Подойдя к нужному зданию, он толкнул массивную дубовую дверь. Во дворике висела тишина. Реставратор подошёл к входу в дом.
Внутри тоже оказалось подозрительно тихо и темно.
Свет почему-то везде выключен.
Никита осмотрелся, но ничего необычного не увидел.
Он пошёл в левое крыло, где размещался рабочий кабинет герра Шпильца, возможно, коллекционер там и не знает, что отключили электроэнергию. Дверь туда была нараспашку.
Никита остановился перед ней в небольшом коридоре.
Возникало ощущение, будто дом пустой и все срочным образом скрылись.
Куда же все делись?
Никита начал нервничать. Он не любил, когда приходилось чувствовать себя некомфортно, а сейчас наступил именно такой момент.
Стало сложно дышать. Брюхов достал ингалятор и быстро сделал несколько вдохов, успокаиваясь.
Тишина гипнотизировала.
Реставратор замер, прислушиваясь к ней и стуку своего сердца.
Неизвестно, сколько бы он ещё находился в таком состоянии, но внезапно раздался звук, моментально выведший его из оцепенения.
По лестнице кто-то спускался. Никита обернулся, ожидая.
Шаги казались тяжёлыми и уверенными.
Человек, видимо, услышал, как он пришёл.
Должно быть, герр Шпильц, промелькнуло в голове реставратора. Кто же ещё?
Шаги затихли.
Никита, широко раскрыв глаза, боясь пошевелиться, смотрел на ту часть лестницы, которая выводила в холл.
Он ждал.
Шаги возобновились, приближались.
Никита похолодел и почувствовал: дыхание опять сбилось. Реставратора накрыла паника.
В полумраке появился человек, спустившийся в холл.
Он остановился, пристально глядя на Брюхова.
Глава 23. Германия. Дрезден. Среда. 15:30
Женщина неторопливо шла, всматриваясь в окружающие строения.
Улица была застроена красивыми массивными особняками с высокими заборами, из-за них выглядывала жёлтая листва деревьев.
Под ногами лежала брусчатка, и женщина ступала аккуратно, боясь повредить изящные лаковые туфли. Привычка всегда, в любое время года и суток, ходить на каблуках осталась с молодости, и она не собиралась ей изменять. Каблуки делали женщину женщиной, конечно, в те моменты, когда уместно, хотя сейчас модные тренды давали возможность уместности почти во всём.
Пройдя мимо небольшого бара, она притормозила.