Последняя тайна Романовых
Шрифт:
«Когда же стало очевидным, что Екатеринбурга нам удержать не удастся, вопрос о судьбе царской семьи был поставлен ребром… Увозить быв. царя было некуда, да и везти его было далеко небезопасно. И на одном из заседаний Областного Совета мы решили Романовых расстрелять, не ожидая суда над ними».
Так вот простенько, да! Не президиум Совета, а сам Совет, не Николая, о суде над которым только и шла речь, а всю семью! Какой суд что мог вменить царским дочерям или четырнадцатилетнему Алексею?
Если бы на заседании Совета действительно приняли такое постановление, звон стоял бы по всему Уралу. Да и заключенных предупредили бы – тот же священник, который накануне служил у них обедню, например…
Зато дальше память товарища Воробьева работает отменно.
«На следующий день (17 июля. – Е.П.) я получил
– Никому пока не показывай, – сказали мне, – необходимо согласовать текст сообщения о расстреле с центром…
Я поминутно звонил по телефону – узнавал, не получено ли уже согласие Москвы на опубликование извещения о расстреле Романова… (Так Романова или Романовых? – Е.П.) Лишь на другой день утром, т. е. 18 июля, удалось добиться к прямому проводу Я.М. Свердлова. На телеграф для разговора с ним поехали Белобородов и еще кто-то из членов президиума Областного Совета. Я не утерпел и поехал тоже.
Помню, товарищам моим было очень не по себе, когда они подошли к аппарату: бывший царь был расстрелян постановлением президиума Областного Совета, и было неизвестно, как на это “самоуправство” будет реагировать центральная власть, Я.М. Свердлов, сам Ильич… …К аппарату сел сам комиссар телеграфа. Белобородов начал диктовать ему то, что надо было передать Москве.
Затаив дыхание, мы все нагнулись к выползавшей из аппарата телеграфной ленте, на которой точками и черточками замаскировались чеканные, почти металлические звуки свердловского голоса.
– Сегодня же я доложу о вашем решении президиуму ВЦИК. Нет сомнения, что оно будет одобрено, – говорил Свердлов. – Извещение о расстреле должно будет последовать от центральной власти. До получения его от опубликования сообщения воздержитесь…
Мы вздохнули свободнее: вопрос о “самоуправстве” можно было считать исчерпанным…»
Ой, как мило! ВЦИК одобрил казнь Николая, и все прекрасно! А как быть с главным «самоуправством», о котором не доложили? Ведь Уралсовет врал Москве, что расстрелян только царь. Или Воробьев и сам был не в курсе судьбы остальных узников?
Свердлов, правда, был уже в курсе. Еще вечером 17 июля Белобородов послал шифрованную телеграмму, тоже странную:
«Москва секретарю Совнаркома Горбунову. Передайте Свердлову всю царскую семью постигла участь ее главы тчк Официально семья исчезнет эвакуации тчк. Белобородов» [15] .
15
Соколов Н. Убийство царской семьи. В сб.: Последние дни Романовых. М., 1991. С. 332–334.
Впоследствии эту телеграмму нашел на екатеринбургском телеграфе и расшифровал колчаковский следователь Соколов.
Надо полагать, Горбунов информацию донес. Но зачем было передавать что-то Свердлову через личного секретаря Ленина? Разве у Свердлова не было своего секретаря? Белобородов не имел прямого выхода на председателя ВЦИК? Или он хотел ненавязчиво донести до Ленина суровую правду? И почему по этому поводу с председателем ВЦИК не связался сам Голощекин?
Итак, судя по воспоминаниям, «президиумом Уралсовета» в данном случае был Белобородов «и кто-то еще». Кто, интересно?
Что из всего вышеизложенного следует?
Во-первых. Никакого постановления президиума Уралсовета или самого Уралсовета не существовало. Ну не может такого быть, чтобы столь заметное событие не оставило никакого материального следа.
Во-вторых. Председатель Совета Белобородов, похоже, был не при делах. К нему пришли, возможно, те же Сафаров с Голощекиным, поставили в известность и предложили урегулировать вопрос по линии Совета. Причем сказали только про Николая – остальное председатель Совета узнал позже (конспирация-то была никакая). Совершенно офигевший от таких новостей, Белобородов сначала шлет в Москву паническую телеграмму, потом, узнав всю правду, дополняет ее шифрованным посланием Горбунову (то есть Ленину).
В-третьих. Все решала некая группа в недрах уральского руководства, завязанная непосредственно на Свердлова. А вот был ли Яков Михайлович «крышей» этой группы или ее руководителем – это вопрос…
Перенесемся теперь в Москву. 18 июля состоялись два заседания: ВЦИК и Совнаркома. ВЦИК принял следующую резолюцию:
«ВЦИК,
16
Сборник документов, относящихся к убийству императора Николая II и его семьи. URL: http://rus-sky.com/history/library/docs.htm#6.
Впрочем, ВЦИК ничего иного не оставалось. Не разборку же затевать с непредсказуемыми последствиями.
А вот как отреагировал Совнарком:
«Слушали: Внеочередное заявление Председателя ЦИК тов. Свердлова о казни бывшего царя Николая II по приговору Екатеринбургского Совета и о состоявшемся утверждении этого приговора Президиумом ЦИК…
Постановили: Принять к сведению…» [17] .
ВЦИК по отношению к Совнаркому был вышестоящей инстанцией, Ленину ничего другого не оставалось, как признать свое поражение. Но ленинское, сказанное сквозь зубы «Принять к сведению» впечатляет.
17
Там же.
Интересно, зачем все же нужен был вождю Николай Романов?
Но есть в этих сообщениях кое-что поинтересней. Помните, кто отправил телеграмму? Президиум Уральского областного совета. И на заседании ВЦИК тоже шла речь об Уральском Совете. А в протоколе Совнаркома – о Екатеринбургском.
Сущности в этом деле множатся, как тараканы!
Поскольку заседания Уральского Совета явно не было, обратим внимание на Совет Екатеринбургский. То есть заседания не было и тут (ибо по-прежнему ни протокола, ни свидетелей), но на сцену выходит новый и тоже чрезвычайно интересный персонаж – Сергей Чуцкаев, который летом 1918 года был председателем исполкома Екатеринбургского Совета, а также членом президиума Уралсовета и Коллегии ВЧК. Вместе с Дидковским и Войковым [18] он входил в состав «чрезвычайной тройки», ответственной за перевозку царской семьи из Тобольска в Екатеринбург.
18
Кстати, участие Войкова в составе «тройки» поставим под вопрос. Войков не проверял подготовку дома Ипатьева, не встречал царя на вокзале. Вообще, кроме визитов членов президиума Уралсовета в дом Ипатьева, которые происходили по очереди (Воробьев там тоже, кстати, бывал), ничем себя в «царском деле» он не проявил.
Родился Чуцкаев в семье железнодорожного служащего, учился последовательно в Казанском, Санкт-Петербургском и Гейдельбергском университетах, изучал химию. В 1905 году вернулся на Урал, занимался революционной работой вместе со Свердловым и еще одним интересным человеком – Федором Сыромолотовым, тоже каким-то образом причастным к судьбе царской семьи.
В первых числах июля 1918 года Голощекин уехал в Москву. 4 июля Белобородов прислал ему телеграмму:
«Москва Председателю ЦИК Свердлову для Голощекина. Сыромолотов как раз поехал для организации дела согласно указаний Центра Опасения напрасны точка Авдеев сменен его помощник Мошкин арестован вместо Авдеева Юровский внутренний караул весь сменен заменяется другими» [19] .
19
Переписка Уралсовета в ВЦИК по делу Романовых. URL: http://alexorgco.narod.ru/rmnv/Document.html.
Правда, интересно?
Какое дело «по указаниям Центра» организовывал нарком финансов Уральской области товарищ Сыромолотов? Кто в Москве был этим «Центром»? Свердлов? А вот не факт! Логичней в данном случае поискать человека в наркомате финансов. Кто и какие испытывал опасения, из-за которых пришлось сменить караул Ипатьевского дома?
После взятия белыми Екатеринбурга Сыромолотов объявился не во ВЦИК, а в наркомате финансов. Что любопытно, в том же наркомате мы найдем и Чуцкаева, да еще и в качестве заместителя наркома, хотя ничто в его биографии не указывает на какую-либо причастность данного персонажа к финансовым делам.