Последняя тень
Шрифт:
Угу, события. Семь смертей чиновников и тварей помельче превратили посольство в некое подобие дома умалишенных. Все обитатели сидят в комнатах и вынуждают слуг пробовать даже чистую воду – как бы чего не вышло! Отчего на самом деле умерли семеро, во главе с герцогом Истаконом – никто и понятия не имеет. Мы – тоже.Ведь, вообще-то, мы приехали, потому что покойный попросил о некой помощи, а когда-то баронет и герцог были очень хорошими друзьями.
Я запустила пальцы в каменную чашу, где лежали тёмно-синие, почти чёрные ягоды с кисло-сладким терпким вкусом и забросила горсть в рот. Эх, сейчас бы яблочко! Секретарь
– Итак, – Кир повёл пальцем по листку с предсказанием. – Всё это больше напоминает детскую считалку, чем пророчество. Этому документу точно пять сотен лет?
– Я носил его к местным шаманам, - секретарь шмыгнул носом. – Плюс-минус пятьдесят лет.
Кир принялся бормотать то, что успело за последние пару дней надоесть, хуже горькой редьки:
Девять статуэток в руках божества, Одна упала оземь и восемь уцелело, Одну унёс орёл и семеро осталось, Одна ушла на дно – в живых осталось шесть, Одна сломала шею – лишь пятеро спаслись, Одну задрали псы – четвёрке повезло Одна задохнулась, попрощавшись с тройкой, Одна устала жить, и парочка осталась, Одна заполыхала, осиротив дружка, Последнюю решилось забрать божество.Пока Кир прорывался сквозь сплетения местного языка и в очередной раз пытался проникнуть в скрытый смысл дурацких строчек, я жевала ягоды и вспоминала всё, что предшествовало сегодняшнему дню.
Герцога мы не застали. В смысле, живым. Прошло два десятка дней, как мы получили его письмо и полтора десятка, как Истакон вывалился из окна второго этажа посольства и расколотил голову о лёд. Потом мертвяки пошли один за одним. Писец Лавард неловко толкнул шкаф, где стояла статуэтка орла – символ дома герцога. Чёртова металлическая птичка спорхнула вниз и расколотила череп несчастного писаки. Охранник Нарман, будучи вдребезги пьяным, вздумал напиться из бочки в подвале и захлебнулся. В тот же вечер виконт Волюсан, очевидно выпивший не меньше охранника, поскользнулся и упал, свернув свою аристократическую шею. Стало быть, не обо всех пьяницах заботится Отдавший долги.
Как по мне, больше всего не повезло начальнику посольской охраны. Взбесившиеся ездовые псы разорвали и сожрали несчастного. Удалось обнаружить только окровавленный сапог, да обглоданные кости. Псов перебили, а толку?
Согласен, обстановки становилась невыносимой, но быть такой дурой, чтобы самостоятельно лезть в петлю…Это я, если что, о помощнице покойного герцога – Замиале. Впрочем, как сказали, девица выглядела очень даже эстетично, свисая с люстры в кабинете герцога.
Последним в списке покойников оказался повар-жимуинец – коротышка Фууфа, найденный на кухне без признаков насилия и жизни, заодно. Устал, видимо.
Хуже всего, что дурак секретарь, случайно обнаруживший бумажку с предсказанием, поторопился оповестить
– Чего переживать-то? – ягоды закончились, и я отёрла пальцы о штаны. – Подождём ещё парочку трупов и спокойно вернёмся в Салим. Там доложишь королю, так и так, пророчесвто свершилось, и я поднимаю руки.
Сама я святую книгу не читала: грамоте не обучена. Поэтому все эти фразочки знаю от Кира, он рассказывал.
– Ещё раз, - Кир решил игнорировать мои замечания, а вот толстячок принялся злобно пыхтеть, - пророчество ты обнаружил совершенно случайно?
– Ну да, - секретарь покачал жирными плечами. – Как раз дочитал первую книгу «Похождений Лагариуса» и взял второй том. Глянь, между страниц что-то торчит. Думал – закладка, ан нет – писулька какая-то, на жимуинском. Стало интересно, старая ведь бумажка, перевёл. И как огнём обожгло: точно же! Всё ведь так и происходит. Это, как раз, виконт изволили неудачно упасть. Четыре смерти и всё по пророчеству.
– Пророчество, - Кир кисло усмехнулся. – Пророчество, любезнейший, это – когда великие войны или массовый мор. А это, так…Мелкое предсказание.
Он поднялся, сложил злосчастный листок, и спрятал его в кожаную папку с металлическими бляхами на потёртых ремешках и картинкой крылатого змея, глотающего солнце. Вообще-то Кирион выполнял обязанности начальника Следственной службы Кроффа, но тут пребывал неофициально. Однако же служебную папку прихватил и в далёкий Жимуин.
– Дар, - он небрежно кивнул. – Пошли, прогуляемся.
– Господин, - секретарь продолжал недобро коситься в мою сторону. – Должен заметить, что ваша помощница, или кем она там является, своим поведением наносит невосполнимый ущерб репутации посольства.
– Больший, чем смерти семи служащих? – Кир вскинул бровь и толстяк, начавший было поднимать жирную задницу, хлопнулся обратно. – И я уж сам разберусь со своим телохранителем. Оставь свои советы при себе.
Когда мы уходили, я не удержалась и показала толстяку язык. Секретарь побагровел и начал пыхтеть, подобно моржу перед забоем.
– Пройдёмся на место пр…первой смерти, - рассеянно бросил Кир и поправил воротник.
– Ещё раз? – удивилась я. – Ты же там был уже раз пять. Сказал: «очень интересно» пару раз и один: «вроде проясняется».
– Мне нужен кто-то, кто проследит за моими наблюдениями и выводами.
– Угу, тогда ты взял не того человека, - я рассмеялась. – Как вспомни те твои четыре яблока, до сих пор зло берёт!
Угу. Надрезанное, надгрызенное, сгнившее и грязное. Сколько человек посещало комнату за последнюю пару дней? Когда Кир объясняет – всё понятно, а стоит ему замолчать и на столе опять лежат обычные четыре яблока. Говорю же – зло берёт.
– Что у тебя с секретарём? – спросил Кир, поднимаясь по огромным ступеням, ведущим на второй этаж.
– Пытался подслушивать, - я поёжилась. Относительно тепло было только в комнатах. В коридорах царила лютая стужа. Даже иней выступил на стенах, а на потолке так и вовсе, свисали сосульки. И это в Жимуине – середина осени. Очень хорошо, что мы свалим до начала зимы. – Дала по котелку. Он обиделся. Когда на кухне взяла кусок мяса, устроил скандал, дескать ворую. Дала по котелку ещё раз.