Последняя теорема

Кларк Артур Чарльз

Нет! Это не просто девочка. Это Бетси Канакаратнам! А к ней — по всей видимости, с намерением отругать — подбежала ее старшая сестра, Тиффани. А в нескольких метрах от них, держа за руку единственного мальчика в семействе, стоял невысокий темнокожий мужчина.

Неужели это Киртис Канакаратнам? Вряд ли кто-то другой. Тиффани окликнула мужчину, схватила сестренку за руку и повела к нему.

Мужчина задумчиво кивнул и, повернувшись, посмотрел на Ранджита, высунувшегося из окошка мини-вэна.

Нетрудно было понять его жесты. Он махнул рукой в сторону, где находилась автомобильная парковка, затем он указал

на себя и на трап, спущенный на пристань. Ранджит не стал медлить. Он отвел машину на стоянку, выключил двигатель, хлопнул дверцей и побежал к трапу.

Поднимаясь на борт, он отметил, что это судно не пятидесятитысячетонный великан из тех, что совершают круизы по греческим и карибским островам. Оно было намного меньше и грязнее. Кое-где облупилась краска, и ее не мешало обновить. В конце трапа около дверцы, оборудованной устройством для считывания билетов, стоял рослый, широкоплечий чернобородый мужчина. Рядом с ним — человек, которого Ранджит принял за Джорджа Канакаратнама. Он что-то шепнул на ухо бородачу и прокричал Ранджиту:

— Сюда, сюда! Рад встрече, мистер Субраманьян. Дети так много о вас рассказывали! Мы спустимся вниз, поболтаем с Дот, и вы увидите, какая у детей каюта — только для них! Мне тут хорошо платят, и для Дот работа нашлась. Нам еще ни разу так не везло!

— Что ж, — проговорил Ранджит, — похоже, вам действительно очень повезло…

Канакаратнам не желал, чтобы его прерывали, в особенности намеками на то, что он — беглый заключенный.

— Еще бы, — кивнул он. — И платят отлично! А сейчас мы спустимся вот по этой лесенке…

Они спустились, прошли по коридору, снова спустились. При этом Джордж (он же Киртис) Канакаратнам без умолку болтал о том, как несказанно повезло ему и его семейству, и о том, как его детки обожают Ранджита Субраманьяна. Они миновали семь или восемь дверей. Судя по тому, как выглядели эти двери, обитателям кают вряд ли удалось бы их открыть в случае острой необходимости. На большинстве дверей красовалась надпись «Посторонним вход воспрещен». Но вот наконец они поравнялись с дверью, отличавшейся от остальных тем, что Канакаратнам в нее постучал. Открыл здоровяк с черной бородой.

— Сомалиец, — объяснил Ранджиту Канакаратнам. — Они все так похожи друг на дружку.

Он кивнул бородачу, тот кивнул в ответ.

А потом Канакаратнам проговорил совсем другим тоном:

— Садись, парень. Не шуми, не кричи, не пытайся выйти, иначе мой друг тебя убьет.

Он дал знак сомалийцу. По всей видимости, тот хорошо понимал, что происходит, потому что провел рукой по блестящему лезвию жуткого ножа, засунутого за ремень.

— Все понял? — уточнил Канакаратнам. — Не шуметь, не пытаться бежать. Побудешь тут, пока тебе не скажут, что можно уйти. Так что веди себя хорошо, и ты поймешь, что это очень даже интересное путешествие, — после того как мы захватим корабль.

11

Пиратская жизнь

Освободили Ранджита не так скоро, как обещал Канакаратнам. За это время юношу несколько раз покормили, причем неплохо: на прогулочном судне работала кухня. Раза два Ранджит забывался беспокойным сном на жесткой койке у переборки. Сомалиец неоднократно уходил, но при этом не забывал запереть дверь. Ранджит не сразу решился на попытку открыть дверь, но та была надежно заперта. Несколько раз

заходил Канакаратнам — видимо, хотел показать, что он не такой уж мерзавец. Он был готов объяснить Ранджиту происходящее. На второй день пираты — Канакаратнам сам так и сказал — «пираты» — ворвались в рубку, разоружили тех членов команды, которые не были с ними заодно, и объявили, что корабль меняет курс и идет на Босасо. Да-да, это в Сомали. Затем пираты обчистили каюту для хранения ценностей и вынесли все, что им приглянулось, из пассажирских кают. Пассажирам сообщили, что они очень скоро вернутся домой целые и невредимые — но только в том случае, если их родственники или друзья заплатят выкуп.

— Ты просто не представляешь, — доверительно проговорил Канакаратнам, — какие деньжищи некоторые готовы отвалить, чтобы заполучить обратно свою любимую бабусю.

Ну и кроме того, сам корабль можно продать за хорошие деньги. Если удастся благополучно довести его до сомалийского порта, перекрасить, выправить бумаги… Все это звучало очень по-деловому. Канакаратнам объяснил: современное пиратство — весьма процветающий бизнес. В самом начале двадцать первого века оно стало отдельной отраслью предпринимательства, со своими брокерскими конторами, собиравшими дань с пиратов и передававшими по цепочке «на самый верх». Те, к кому в итоге попадали деньги, гарантировали благополучное возвращение заложников домой.

— Положа руку на сердце, — довольно сообщил Канакаратнам, — то, что меня сцапали с краденым барахлом, чуть ли не самый счастливый случай в моей жизни. В захвате судна должен был участвовать мой сокамерник, но он попался на чем-то другом. Он все рассказал про пиратский бизнес, и когда мне подфартило с побегом, я знал, куда идти.

Но даже у пиратства, уподобленного бизнесу, есть не слишком красивые черты. Ранджит догадывался, как захватчики поступили с членами команды, оказавшими им сопротивление. Он спросил об этом Канакаратнама, но тот отмолчался, что стало для юноши весьма красноречивым ответом.

Наконец Канакаратнам сказал Ранджиту, что судно теперь целиком в руках пиратов и он может выходить из каюты. Воспользовавшись этим разрешением, Ранджит узнал еще об одном малоприятном происшествии. Капитан пострадал за свое сильное чувство долга. Он не желал отдавать ключи от каюты для ценностей. Конечно, эта мелкая проблема была быстро решена. Пираты застрелили капитана возле кортов для игры в шаффлборд, а на его место поставили более сговорчивого старпома, который собственноручно вытащил ключи из кармана убитого и отдал злодеям.

Ранджит никогда раньше не плавал на круизных судах. Несмотря на все печальные обстоятельства, на этом лайнере хватало удобств; правда, теперь эта роскошь выглядела довольно абсурдно. Плавательный бассейн находился на верхней палубе, вот только жаль, что не работал генератор волн. На камбузе готовили неплохо, но в столовой пассажиров-заложников усаживали вдоль одного борта, и кушать им приходилось под неусыпным надзором пиратов, вооруженных штурмовыми винтовками. Казино было закрыто, но это не имело никакого значения, поскольку у пассажиров отобрали всю наличность и кредитные карточки. Закрыты были и бары, и по вечерам в зале не устраивались шоу. Правда, в каждой каюте стояли телевизоры, можно было смотреть фильмы в записи. И погода была ясная и теплая.