Последняя Утренняя Звезда
Шрифт:
Гарн жестом подозвал Фазада, и тот быстро пошел к королеве, зажимая рану на руке. Неожиданно ему стало страшно. В горячке боя он смог бестрепетно убить врага, но ожидание увидеть умирающего друга заставило его задрожать от ужаса. Он заставил себя встать на колени перед умирающей королевой, взял окровавленный плащ Криггана и прижал его к ране Залии. — Я здесь, — прошептал он.
Ее глаза открылись и она сразу же увидела кровавый порез на его руке. — Ты ранен, из-за меня, — прошептала королева.
— Пустяки, — ответил Фазад.
— Нет, — едва слышно сказала она. — Ты так же храбр, как и твой
— Приободри моих солдат — хотя они хорошие люди, во время похода всегда будет полночь, и они могут пасть духом. Гляди на небеса и помни: даже в этой тьме всегда будет гореть одна звезда, последняя утренняя звезда. Это символ Светоносицы. Она будет с тобой, всегда. И однажды, пускай это будет как можно скорее, солнце вернется.
— Я сделаю все, — выдохнул Фазад.
Королева слабо кивнула. — Я знаю, сделаешь. Уничтожь Тире Ганд. А потом пересеки степь и иди в Валеду: узнай, что случилось с Императором.
Фазад сжал ее руку. — Я так и сделаю, но только обещай мне, что выживешь, — горячо сказал Фазад. Но глаза королевы уже закрылись и Фазад увидел, что ее грудь не колышется. Она ушла, навсегда.
Он, шатаясь, встал на ноги. Его трясло, от страха перед тьмой, от леденящего холода комнаты, от боли, пульсировавшей в ране, от потери близкого друга. Он обнаружил, что в глазах стоят слезы.
Фазад взглянул в стрельчатое окно. Оно выходило на север. Сейчас должен был быть час после рассвета, тем не менее снаружи была мрачнейшая ночь; на небе не было ни одной звезды, кроме одной. Как и обещала королева, в центре окна горела единственная звезда, которую никто и никогда не видел раньше. Она светила так ярко, что казалась миниатюрным солнцем. Взгляд Фазада невольно потянулся к ее раскаленному сердцу. И, как если бы свет исказился, попадая в наполненные слезами глаза, его посетило видение: потрясающе красивая женщина, одетая в белый плащ — Светоносица, как и предсказывала королева.
Он приободрился и смахнул слезы с глаз. Хотя настала темная полночь Исса, но надежда еще жива.
ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ ГЛАВА
Битва за Галастру
Едва Фазад оторвал глаза от звезды Светоносицы, как снизу послышался ряд ударов. Враги пытались сломать ворота в основании башни. Судя по звуку, они использовали не таран, а молоты или булавы. Он повернулся и посмотрел на других выживших.
Только четверо советников стояло рядом с Гарном, четыре старых сгорбленных человека, глядевших на убитую королеву. Но потом Кригган, дрожа от холода, взял из рук Фазада свой окровавленный плащ и нежно закрыл им лицо Залии.
Гарн нашел Огила, прятавшегося за одной из толстых штор. Бесцеремонно схватив единственной рукой предателя за шиворот, он поволок его к Фазаду. — Смотри, одна из крыс еще
Фазад внезапно заколебался; что делать с мэром? Вспомнив, что королева доверяла ему, мальчик внимательно поглядел на Огила.
— Скажи мне — что собирался делать Рута Ханиш? — спросил он так жестко, как только мог.
Огил не осмелился встретиться с ним глазами, но боязливо уставился в даль. — Солдаты, верные Руте Ханишу, не вернутся в казармы. Вместо этого они объединятся с Оссианским легионом, который прячется в катакомбах. Потом они, вместе, захватят улицы, стены, порт и храм: Солнце погибло, погибнет и дело Огня. Спасайте сами себя и сдавайтесь.
— Сдаться Червю? — хмыкнул Фазад. — Я уже был одним из его рабов; я знаю, как они обходятся с последователями Пламени. Да я скорее помру в бою. Скажи мне, сколько их?
— Шесть тысяч, или даже больше.
— Вполне достаточно, чтобы захватить город, — мрачно заметил Гарн.
— Сколько у нас времени до того, как они взломают дверь? — спросил Фазад.
— Дверь задержит их, хотя бы ненадолго, — ответил Кригган. — Это твердый дуб, с руку толщиной. Им понадобится настоящий таран, булавами дверь не взломать.
Все посмотрели на Фазада, ожидая приказа. Слова королевы превратили его в наследника, но как из простого мальчика в одно мгновение стать королем? — Прежде всего мы должны позаботиться о себе, — сказал Фазад, чувствуя, как груз ответственность тянет его вниз.
— А что с этим? — спросил Гарн, указывая на лежащего ничком мэра.
— Свяжи его. Займемся им когда вернемся. А если не вернемся, — он помедлил, — пускай его новые друзья, Живые Мертвецы, делают с ним все, что им захочется.
Огила быстро связали, потом все поспешили к дверям зала и открыли их. Снаружи они нашли стражников, сопровождавших советников: все они лежали на полу, мертвые, из их ртов бежала черная слизь. Без сомнения отравлены.
Кригган опустился на колени и осторожно понюхал воздух. — Болиголов — медленно действующий — этого я не предвидел, не предсказал.
— У Туты Ханиша есть свои волшебники, — заметил Высший Жрец Матач. — Как иначе можно объяснить то, что столько лет никто и не подозревал о тьме в его сердце? Так что он позаботился о том, чтобы спрятать свои приготовления даже от тебя, отлично зная, что ты можешь предвидеть будущее. Не вини себя, старый друг.
Они быстро спустились по лестнице. И на каждой площадке одна и та же картина: мертвые слуги, стражники, седоволосые вдовы и остальные предсказатели, мертвые, посреди своих занятий: все люди, находившиеся в Белой Башне. По всей видимости весь ужин был отравлен. Залия, Кригган, Гарн и Фазад остались в живых только потому, что не если обычной еды.
Наконец они достигли первого этажа. Железные зубья булав с грохотом вонзались в дерево и с визгом отлетали прочь. Но, как и сказал Кригган, дверь была настолько толстой, что должно было пройти много часов, прежде чем она сломается.
Здесь они нашли около двадцати солдат под командой Валанса, старого друга Гарна, которые защищали лестницу, ведущую к двери. Они зло поглядели наверх, когда услышали шаги Фазада и остальных, спускающихся вниз. На полу лежала куча трупов. Гарн взглянул на Валанса.