Последняя жертва
Шрифт:
Герольд отступил от двери.
— Принцесса Василиса Сабина Рея Драгомир.
Вошла Лисса, и, хотя я видела ее меньше получаса назад, у меня перехватило дыхание. Не сомневаюсь, портниха знала свое дело. Лисса была в официальном платье до полу, с юбкой из шелка и множества слоев шифона, которые вздымались и колыхались вокруг нее при ходьбе. Ткань была цвета нефрита, как и ее глаза, как и лиф платья, усыпанный изумрудами таким образом, что возникала иллюзия ожерелья. Схожие изумруды покрывали пояс; картину завершали браслеты. Распущенные волосы Лиссы, блестящие, изумительного платинового цвета, сами по себе создавали сверкающую
Рядом с ней шел Кристиан; его черные волосы и темный костюм резко контрастировали с обликом Лиссы. В данном случае традиции существенно нарушались, поскольку Лиссу должен был сопровождать член семьи, но… У нее их был явный недобор. Даже я не могла не признать, что он выглядел потрясающе; гордость за Лиссу и любовь к ней освещали его лицо, какие бы горькие чувства ни испытывал он по поводу Таши.
«Лорд Озера», — припомнилось мне.
Думаю, применительно к нему этот титул приобретал всю большую значимость. Он подвел Лиссу к подножию трона и смешался с делегацией своей семьи в толпе.
Екатерина сделала жест в сторону лежащей на полу атласной подушки.
— Преклони колени.
На одно крохотное мгновение Лисса заколебалась — наверное, только я это и заметила. Без всякой связи я чутко воспринимала ее настроение и малейшие оттенки реакций. Ее взгляд переместился на Джил. Выражение лица не изменилось; до чего же странно — не знать, что она чувствует. Можно лишь строить предположения. Неуверенность? Смятение?
Лисса опустилась на колени и расправила вокруг себя юбки. Во время испытаний Екатерина производила впечатление иссохшей, хрупкой, очень старой женщины, но, когда она поднялась с древней коронационной книгой в руках, я ощутила силу, исходящую от бывшей королевы.
Книга была на румынском, но Екатерина с легкостью переводила текст. Сначала последовала небольшая речь о том, что ожидается от монарха, потом пришло время клятв.
— Клянешься ли ты служить своим людям?
— Клянешься ли ты защищать своих людей?
— Клянешься ли ты быть справедливой и беспристрастной?
Всего было двенадцать вопросов, и на каждый Лисса отвечала «клянусь» трижды — по-английски, по-русски и по-румынски. Отсутствие связи и, следовательно, возможности судить о ее чувствах все еще воспринималось очень непривычно, однако выражение ее лица подсказывало мне, что она говорила искренне и от души. Покончив с клятвами, Екатерина подала сигнал Джил. Сейчас в руках у той была специально изготовленная для Лиссы корона из белого и желтого золота, украшенная бриллиантами и изумрудами. Она прекрасно довершала ее наряд; и, как с изумлением заметила я, наряд Джил тоже.
Это соответствовало традиции — что монарха короновал член семьи. Руки Джил дрожали, когда она возлагала усыпанное драгоценностями чудо на голову сестры. Их взгляды встретились, и в глазах Лиссы на мгновение снова вспыхнул вихрь эмоций. Потом Джил отошла в сторону, и церемония продолжилась.
Екатерина протянула Лиссе руку.
— Встань, — сказала она. — Ты никогда больше не будешь преклонять колени.
Держа Лиссу за руку, Екатерина развернула ее лицом к аудитории и голосом, удивительно звучным для такой хрупкой женщины, провозгласила:
— Королева Василиса Сабина Рея Драгомир, первая в своем роду.
Все в зале — кроме Екатерины — опустились на колени и склонили головы. Прошло всего несколько мгновений, и Лисса произнесла:
— Встаньте.
Это
Последовало подписание документов; все, затаив дыхание, наблюдали за тем, как это происходило. Лисса подписала бумагу о вступлении на трон; это было подтверждено подписями Екатерины и еще двух свидетелей. Три копии на изящной, украшенной гербами бумаге, которую так любят моройские монархи, и еще одна на простом фирменном бланке — для алхимиков.
После этого Лисса заняла свое место на троне. Это было потрясающе — смотреть, как она поднимается по ступеням; уверена, этот образ сохранится в моей памяти до конца дней. Зал взорвался приветственными криками и аплодисментами. Рукоплескали даже стражи, в обычных ситуациях остающиеся предельно невозмутимыми. Скрывая тревогу и волнение, Лисса улыбалась всем.
Она повела взглядом по залу, нашла Кристиана, и ее улыбка стала еще шире. Потом она заметила меня. В улыбке, обращенной к нему, светилась любовь; мне же она улыбнулась с лукавством. Я улыбнулась в ответ; интересно, что она сказала бы, если бы могла?
— Что тебя забавляет? — спросил Дмитрий, удивленно взглянув на меня.
— Просто задумалась, что услышала бы от Лиссы, если бы между нами по-прежнему существовала связь.
Грубо нарушая протокол стражей, он взял меня за руку и притянул к себе.
— И что предполагаешь? — спросил он, заключая меня в объятия.
— Думаю, она спросила бы: «Интересно, во что мы впутались?»
— И каков был бы твой ответ?
Его тепло и любовь обволакивали меня; снова возникло ощущение цельности. Я вернула себе эту часть мира, по которой так скучала. Душу, ставшую дополнением моей. Свою половину. Больше того — я вернула себе жизнь, свою собственную жизнь. Я буду защищать Лиссу, буду служить ей — но наконец снова буду существовать и как самостоятельная личность.
— Не знаю, — ответила я, прислонившись к его груди. — Но думаю, все будет хорошо.
БЛАГОДАРНОСТИ
Прежде всего благодарю своих преданных и полных энтузиазма читателей по всему миру, которые на протяжении этих книг сопровождали Розу и меня. Без вас я не совершила бы этого путешествия, и, надеюсь, приключения мороев и дампиров доставят вам большое удовольствие.
Спасибо также всем друзьям и родным, поддерживающим меня, — в особенности моему мужу, который не перестает изумлять меня своим терпением, любовью и способностью мириться с бесконечными взлетами и падениями жизни с «творческим» человеком. Особая благодарность Джесси Макгезу за создание атмосферы испытания в лесу — это я в жизни не смогла бы придумать самостоятельно.
И как всегда, я благодарна своим издателям, которые неустанно трудятся за сценой, чтобы эти книги увидели свет: Джиму Маккарти — моему агенту, временами психотерапевту и неизменному адвокату; Лорен Абрамо, не устающей находить все новые страны, о которых я никогда не слышала, и отсылать туда Розу; Джессике Ротенберг и Бену Шренку, исключительным редакторам, которые, забывая о еде и сне, совершенствовали эти книги; и журналисту Кейси Макинтайр, которая организовывает для меня туры и интервью, практически не нуждаясь в моих указаниях.