Последыш IV
Шрифт:
– Но, тем не менее, именно этим ты сейчас занимаешься, - прервал ее на полуслове Бармин. Он еще не был зол, но несомненно испытывал уже определенное раздражение от этого незапланированного на ночь глядя разговора.
– Нет, - попыталась Ульрика оправдаться, - сейчас, Ингвар, я выражаю свое негодование. Считай, что бьюсь в истерике, бью посуду и ору на тебя во всю силу своих легких, как поступила бы на моем месте любая другая женщина.
– Тебя могли убить, - добавила через мгновение, – и я осталась бы одна… недовдовой перед самой свадьбой.
– Какая часть этого предположения огорчает тебя больше, - спросил тогда Ингвар, -
Возможно, он был излишне резок, но факты - упрямая вещь. Вся идея этого более чем странного союза тридцатишестилетней женщины и девятнадцатилетнего юноши зиждилась на предположении, что, имея сходный характер колдовского Дара и происходя из древних фамилий шведских Стенкилей и великорусских Менгденов, получивших благословение[4] соответственно от богинь Вар и Марены, они могут произвести на свет ребенка, который получит доступ к Источнику в замке Роннебю слот[5]. Но родить ребенка герцогиня Сконе должна была обязательно в законном браке, потому что этому мальчику или девочке предстояло стать через усыновление наследником Шведского престола. При этом других кандидатов в отцы наследного принца, - или принцессы, - на данный момент попросту не существовало. Ингвар был единственным, кто мог разрешить династическую проблему Швеции, которой был необходим или, во всяком случае, крайне желателен король-колдун, имеющий доступ к «Горячему камню» Источника.
– Твоя жизнь, Ингвар, мне не безразлична, - покачала головой Ульрика. – Но я понимаю, что ты никогда в это не поверишь. Переубедить тебя будет сложно, и, если даже получится, то далеко не сразу. Извини, я так расстроилась из-за этого гребаного поединка, что забыла о том, что твое доверие надо еще заслужить, а это отнюдь не быстрая история и нелегкая задача. Я перепрыгнула через две или три ступени, и, как результат, в очередной раз, нарушила данное тебе слово. Извини, я постараюсь не забывать, что мы действуем в рамках соглашения, условия которого я приняла добровольно.
– Ладно, тогда, - кивнул Бармин, разозлившийся отчего-то еще больше, чем прежде.
– Договорились, - добавил, направляясь в гардеробную, чтобы взять пальто и шляпу. – Я прогуляюсь немного. Может быть, зайду в какой-нибудь местный бар. Так что не жди меня, пожалуйста, и ложись спать.
– Ты собираешься уйти из дома в первую брачную ночь? – опешила новоиспеченная супруга.
– Ну, коли ты не нашла ничего лучше, чем читать мне перед сном нотации, - пожал плечами Ингвар, - отчего бы мне не выйти погулять?
– Но я же извинилась!
– Так я тоже извиняюсь, - бросил Бармин через плечо. – Извини!
– Когда тебя увидят выходящим из дворца…
– Не беспокойся, - успокоил он Ульрику, снимая пальто с вешалки-плечиков, - не увидят. Я сразу перейду в центр города. Мне лишние разговоры тоже не нужны.
– Отсюда невозможно открыть портал…
– Уверена, что я не смогу прыгнуть? – спросил Бармин из гардеробной.
– Не уверена, - упавшим голосом сообщила женщина. По-видимому, с ней случилось именно то, о чем в свое время предупреждал ее Бармин. Она забыла, кто в доме хозяин, а сейчас вспомнила и не знала теперь, что с этим делать.
– Ингвар! – она подошла к двери в гардеробную и решительно встала перед ним на колени. – Извини! Извини, что испортила нам первую брачную
– Я с тобой сегодня все равно спать не буду, - твердо ответил Ингвар. – Поэтому лучше мне действительно пойти погулять. А то ведь окончательно разругаемся!
– Представляешь, что будет, если тебя кто-нибудь узнает? – спросила, не поднимаясь с колен, Ульрика.
– Об этом я не подумал, - поморщился Бармин. – Твоя правда, Рикке. Тогда, пойду посмотрю телевизор.
– Не надо, пожалуйста! – попросила женщина, отслеживая Бармина поворотом головы. – Поговори со мной!
– О чем? О моем плохом поведении?
– Я извинилась!
– Спасибо, - кивнул Бармин. – Мне сразу стало значительно легче.
– Я серьезно! – Похоже, Ульрика разом утратила все свое хладнокровие. Судя по всему, она была уже не рада, что влезла со своим неуместным здесь и сейчас «Фе». Но сделанного не воротишь, и время не повернуть вспять. В тот момент она считала, что поступает правильно и в рамках существующего соглашения, но ошиблась, и сама теперь это понимала. Не знала только, что теперь с этим пониманием делать.
– Я тоже серьезен, - Бармин остановился недалеко от стоящей на коленях женщины и покачал головой. – Это не дело, Рикке. Встань с колен, смотреть противно. Да и ты мне этого потом никогда не забудешь.
– Забуду!
– Не ври самой себе! – остановил ее Бармин и протянул руку.
– Вставай! Пойдем в гостиную. Хочешь говорить, поговорим.
Он знал, что это пустое занятие, но ругаться не хотелось. Если кого и винить в том, что произошло и еще не раз будет происходить в будущем, то только себя самого. Надо было сразу послать куда подальше приблудного дядюшку графа Виктора фон Валлен. Но повелся на посулы и подставился, как ребенок. Напредумывал себе всякого разного, да еще Марена влезла со своими советами. А принцесса, что ж… У нее свой интерес, и она та еще интриганка! Она, и в самом деле, обвела его вокруг пальца, как мальчишку, и еще ее братец король, разыгравший всю пьесу по заранее написанным нотам. Но теперь поздно стенать: дело сделано, он женился и надо срочно решать, что делать дальше. Он же мало, что женился на этой женщине, но и обещал взять ее с собой в Усть-Углу. То есть, придется теперь терпеть ее рядом с собой еще и там.
«Придется договариваться, - тяжело вздохнув, решил Бармин. – Надо, потому что… Потому что просто некуда деваться!»
Между тем, Ульрика все-таки поднялась с колен и пошла вслед за Барминым в гостиную. Села в кресло, повинуясь его жесту и уставилась на него своими потемневшими к ночи зелеными глазами.
– Хотела говорить, говори! – Бармин подошел к бару, осмотрел бутылки, взял одну, прочел надпись на этикетке. Оказалось, кальвадос из Пэй д'Ож. Ни название напитка, - Boulard, - ни название местности ничего Ингвару не говорили. Не знал их и Бармин. Он в своей прошлой жизни, вообще, пил кальвадос считанные разы.
«Сорок градусов… Как водка… Пусть будет кальвадос. Водка – это слишком ожидаемо».
– Тебе что-нибудь налить? – спросил, не оборачиваясь.
– Того же, что и себе.
– Я буду пить кальвадос, он крепкий, если что.
– Я справлюсь.
Ну, еще бы не справилась! Как никак, офицер ВМФ Швеции. Пила небось водку, как же без этого на севере Европы?
– Ладно, тогда. – Бармин открыл бутылку, налил, - себе побольше, Ульрике – поменьше, - и вернулся к жене.
«Жена… Такое дело».