Последыш
Шрифт:
После долгого утомительного перехода, отнявшего шесть ничем не отличающихся друг от друга дней, перед путешественниками открылся горный перевал. Чем выше в горы поднимались монахи, тем воздух становился более разряженным, но чистым. Это отметила даже Шура. Монахи, конечно же, не раз бывали в таких переходах, поэтому молча, безропотно шли за старшим. Наконец путешественники поднялись на самую высокую точку горного перевала и на недолгое время остановились.
Оказалось, это был не простой перевал, а подъём в высокогорное ущелье. Крутые жёлто-бурые скалы поднимались отвесно вверх, но меж ними виднелся довольно широкий проход. А в конце ущелья, словно диковинная египетская пирамида, возвышалась
Вид этой горы заворожил девушку: высоко в горах была кем-то воздвигнута невиданных размеров пирамида? Как?! Какими средствами и механизмами?! Но, присмотревшись, девушка поняла, что гора в конце ущелья – не творенье рук человеческих. Это была вовсе не пирамида, а сотворённая Богом гора Кайлас, куда не смог подняться ещё ни один из живущих на нашей планете людей.
Поздний вечер грозился обрушиться на путников темнотой, которая в горах действительно обрушивается, как сель, как бешеная лавина. К тому же, люди настолько устали, что решили переночевать на краю достигнутого ими ущелья, тем более, что в этом месте всё-таки обнаружилось явное сооружение рук человеческих.
Оккупированное Шурочкой тело мужчины стояло возле какого-то, видимого культового сооружения, которое на вершине перевала занимало заметное, выгодное и почётное место на небольшой возвышенности. Отлогие склоны этого холма были покрыты густой изумрудной травой, а ближе к вершине росли ровные белесоватые кусты рододендрона, через которые вряд ли возможно было пробиться к самому сооружению.
Удивительный холм приковывал взор хотя бы потому, что нигде в высокогорном ущелье не было видно ни одного кустика, ни одной былинки. Везде только базальт, кварц, сланец и прочие горные породы, обнажившиеся на крутых склонах ущелья как украшенья вместо отсутствующей растительности.
В следующую секунду девушка уяснила, то есть разобралась в мыслях своего двойника и поняла, что придорожное горное сооружение, окружённое альпийской травой, носило название Чортэнь. [19] Видимо, в этих местах принято у дороги оставлять на небольших холмах молельные вехи.
Чортэнь – древнее культовое придорожное сооружение с вертикальным полотнищем, украшенным десятками разноцветных шёлковых лент и хвостами яков. Такие встречаются по тибетским лэмам [20] и тропинкам в Гималаях на очень непредсказуемых местах. Да и сам Гималайский архипелаг можно ли назвать предсказуемым? Во всяком случае, проезжих и пешеходных троп на всём Тянь-Шане очень мало, а «белых пятен» наоборот – предостаточно.
19
Чортэнь – придорожная молельня (тибет.)
20
Лэм – дорога высоко в горах (тибет.)
Обрывистые здешние нагорья хранят тайну Белозёрья, которое, если верить преданиям, находилось или находится в этих краях, где живут старообрядцы, покинувшие русское Белоозеро во времена гражданской войны семнадцатого века, развязанной патриархом Никоном и царьком Алексеем Михайловичем. Всё бы, может быть, на Руси сложилось иначе, если бы русский патриарх, считающий себя православным владыкой, не поклонялся Золотому Тельцу, принёсшему в Россию смуты и братоубийство похлеще княжеских междоусобиц, в царь не мнил бы себя владыкой мира, которому вольно всех казнить и миловать.
Здешние горы всегда были труднодоступными, даже во многих местах просто непроходимыми, поэтому, ни в Белозёрье, ни в Шамбалу дороги пока неизвестны, хотя во
Любопытно, что здесь поныне всякие грамоты и вести по населённым пунктам разносят лунг-гам-па, горные скороходы – это Саша тоже поняла автоматически. Поняла также, что оказалась в очень диких местах, куда монахи – их оказалось рядом с ламой ещё шестеро – забрели с целью посетить священное место.
Вот здесь, кажется, никогда не наступит победа научно-технической революции, так надоевшей Шуре в её технократическом веке. В горах люди жили и живут только по законам природы, полученным от Творца, а не сочинённым умудрёнными жизнью законниками, писарчуками и политиканами. Планета – это тоже живое существо и не надо диктовать ей условий существования.
– Ом-мани-пудмэ-хум, – забормотал лама походную мантру, упав на колени пред Чортэнем. Вдруг на том конце ущелья, где находилась гора Кайлас, пространство озарилось пронзительным светом. Это одна из граней горы-пирамиды на несколько мгновений превратилась в огромное зеркало и отразила последние лучи заходящего Солнца. Шура непроизвольно взглянула в ту сторону и была не на шутку поражена: одну сторону горы, ставшую зеркалом, пересекал огромный тёмный знак Тетраскеле. [21]
21
Тетраскеле – античная свастика.
Шурочкин двойник удовлетворённо кивнул и снова опустился на колени перед Чортэнем. Его спутники сделали то же самое. А Шура тем временем принялась разглядывать молельное место с висевшим при дороге полотнищем, потерявшим под солнцем, ветрами и дождями свой первоначальный цвет. Сейчас это была серо-грязно-лиловая тряпка с нарисованными на ней свежими письменами.
И тут сознание ламы сообщило подсевшему на жизненном пути «зайцу», что это соёмбо. [22] Даже написанный текст стал Шуре понятен, как будто был написан на чистом русском:
22
Соёмбо – Древнейшая китайско-монгольская идеограмма. Подорожные письмена.
«В огне ты пришёл, солнце и луна встретили тебя у дацана, но ты должен принести смерть, или же забрать её. Этому поможет Ян-Инь, единство истоков всего сущего. Это круговорот в прошлом, настоящем и будущем при помощи двух рыб. Значит, молящемуся решать – овладевать титанической силой или же оставить её под небом овладения».
Двойник Шурочки оглянулся. За ним на молитвенных саджадах [23] стояли коленопреклонёнными шесть монахов в бардово-жёлтых одеждах. Девочка поняла, что спутники ламы тоже относятся ламаистской религии Бон-По, единственной и самой таинственной на Тибете. Впрочем, кого-нибудь чужого в этой компании просто не могло быть. Одно девушку удивило: монахи для молитвы пользовались ковриками, такими же, как и у мусульман! Это казалось невероятным. Впрочем, как незнающий религии человек может о чём-то рассуждать?
23
Саджад – молитвенный коврик