Послевкусие наших ошибок
Шрифт:
— Настюш, не уходи. — Подходит с Яриком на руках Димка.
— Я просто погуляю.
Одеваюсь, заматывая горло шарфом. Целую малыша в щечку, полностью игнорируя мужа.
— Всё, я ушла. Распорядок Ярика пришлю в сообщении.
— А как же грудное кормление?
Цепляется за последний довод мужчина.
— Остались только перед сном. В десять часов уложишь его на первый сон. В холодильнике бутылочка с моим грудным молоком. За полчаса достанешь и положишь бутылочку в горячую воду.
— Твою ж за ногу… Зачем
— Нет! Сегодня нельзя. Мне надо пройтись. Не переломишься. Я всё напишу.
Разворачиваюсь, и хлопнув дверью убегаю.
Глава 3
Бегу на остановку. Сажусь в первую попавшуюся маршрутку. Пока еду не пойми куда, расписываю в мессенджере мужу подробный распорядок дня детей.
Даже если что-то пойдёт не так, один разочек ничего страшного не случится — успокаиваю себя.
Когда в окно вижу знакомый парк, выхожу на остановке и иду к набережной.
Мне нужно отвлечься. Жизненно важным становится отойти в сторону от водоворота, что неумолимо затягивает меня, не даёт продохнуть.
И я пользуюсь на всю катушку появившейся возможностью.
Но мысли-предатели так и вертятся вокруг случившегося. И я сдаюсь…
Он мне изменил. Называй, Настёна, всё своими именами.
А ты — клуша, которая кроме дома и детей больше ничего не видит… вот уже последние семь месяцев.
Ты даже не замечала, как у тебя под носом рушились отношения с любимым человеком.
А как ты хотела?
Над любыми отношениями должны работать двое. А ты пустила всё по накатанной. Поставила на первое место детей, отодвинув себя и мужа в сторону.
Кто такое вытерпит? Правильно. Никто.
А теперь чем недовольна?
Прохожу мимо мини-кафе и перехватываю своё отражение в солнцезащитном стекле окна.
На уме всплывает только одно слово — жалкая…
На кого ты стала похожа, Настенька? Совсем себя запустила. Ни прически, ни нормальной одежды, кроме джинс и теплой прогулочной куртки. А когда ты в последний раз делала маникюр-педикюр? Миллион лет назад…
Я думала, это временно. Пока в декрете. Кто же знал, что этот декрет растянется на долгих шесть лет…
Мне гадко от ситуации, в которую нас завёл муж… Гадко от себя самой, такой неопрятной, домашней, совершенно посредственной серой мышки.
Ни в какое сравнение с той дорогой и ухоженной женщиной на фотографиях.
Неудивительно вообще, что твой Димыч увлёкся ею. Потому что в таком виде, как сейчас, ты даже уличного пса вряд ли заинтересуешь.
Ведь признайся, в последнее время вам элементарно не о чем поговорить. Ну что ты ему можешь рассказать? Что ели на обед ваши дети?
Твой муж за это время сделал такой рывок вперёд.
А ты что же? Правильно. Ты топчешься на одном месте. Застряла в подгузниках, кашах, соплях.
Кем ты стала? Многодетной мамочкой?
Молодец. Тоже мне достижение.
А мечтала кем стать? Знаменитым ювелиром? Ну и где это всё? Те двадцать украшений, что ты сделала в самые свои счастливые дни брака — это мелочь… плевок в душу твоей творческой личности.
А как всё здорово начиналось…
Талантливая студентка, которая побеждала на конкурсах молодых мастеров ювелирного дела. Тебя хвалили преподаватели, приглашали на работу в ведущие ювелирные дома.
А что в итоге?
Знакомство на последнем курсе с начинающим банкиром Дмитрием Громовым. Вскружившие голову романтические отношения. Он так ухаживал… невозможно было остаться равнодушной. И как результат — залёт.
Димка, конечно, повёл себя, как настоящий мужчина. Сразу же предложил пожениться. Признался в любви. Так радовался рождению первенца. Кружил на руках, став отцом. Я просто летала и пела от счастья.
Не обращала внимания на злые языки и зависть. Считала, что ничто не сможет разрушить нашу любовь.
Наивная.
Господи, какая же я наивная дура!
Кем я себя возомнила? А мужа?
А всё оказалось до ужаса просто и примитивно: я — погрязшая в домашних заботах домоседка, а Димка — обычный мужик, пожелавший забыться от проблем с кем-то на стороне.
И мне противно и грязно от этих мыслей. Он осквернил и растоптал самое дорогое, что у нас было.
Как больно падать с высоты, на которую превознёс меня мой мужчина. Он всегда подчёркивал, что я для него единственная, самая нежная, самая любимая и незаменимая.
Сейчас это кажется издевательством и насмешкой.
Незаменимых людей не бывает. Ведь так говорят? И я не исключение.
И что теперь? Будешь рыдать и жалеть себя? Как малолетка, сопли накручивать на кулак?
Не в том ты возрасте, Настёна, чтобы позволять себе такое!
У тебя за спиной трое детей. И никакой мужчина не заслуживает того, чтобы предать их и себя.
Будет тяжело, бесспорно. Сложно снова поверить в себя, когда столько лет полагался во всём на мужчину.
Но ты же боец, Настя! О твоём таланте шептались за спиной. Тебе прочили великое будущее. Ещё ничего не потеряно.
И не важно, что те же языки завистливо делали ставки на то, через сколько недель или месяцев тебя бросит молодой банкир. И чёрт с ними, что они в конечном счёте оказались правы. Ошиблись со сроками. Но…
Всё же сглазили…
Это уже неважно. Сейчас надо достать себя из руин, в которые так резко превратилась твоя жизнь. И подумать о детях. Для них это будет потрясением.
Грудь распирает от молока. Достаю из кармана свой телефон. Пятнадцать пропущенных от «Любимого» и два от «Мамули». А ещё время подходит ко второму дневному сну Ярика, а значит ещё одному кормлению.