Посмертные записки Пиквикского клуба
Шрифт:
В ответ на эту шутку мистер Джингль улыбнулся, но вид у него был сконфуженный, и мистер Пиквик заговорил на другую тему:
– Не знаете ли вы случайно, что сталось с одним из ваших приятелей довольно скромным человеком, с которым я познакомился в Рочестере?
– Мрачный Джимми? – спросил Джингль.
– Да.
Джингль покачал головой.
– Ловкий парень – чудак, талантливый шарлатан – брат Джоба.
– Брат Джоба? – воскликнул мистер Пиквик. – А ведь и в самом деле, если присмотреться, замечаешь сходство.
– Все находили, что мы похожи, сэр, – сказал Джоб, а в уголках его глаз
– Должно быть, этим объясняется, почему я так и не получил «Страничку повести из жизни», которую он мне обещал прислать в то утро на Рочестерском мосту, когда как будто подумывал о самоубийстве, – с улыбкой сказал мистер Пиквик. – Кажется, можно не спрашивать о том, был ли его мрачный вид естественным или напускным.
– Он мог притвориться кем угодно, сэр, – сообщил Джоб. – Вы должны почитать себя счастливым, что так легко от него ускользнули. При близком знакомстве он мог бы оказаться еще опаснее, чем... – Джоб посмотрел на Джингля, запнулся и, наконец, закончил: чем даже я сам.
– Многообещающая у вас семейка, мистер Троттер, – сказал Перкер, запечатывая письмо, которое только что написал.
– Да, сэр, – согласился Джоб. – Совершенно верно.
– Надеюсь, – со смехом продолжал маленький законовед, – что вы не оправдаете ее надежд. Когда прибудете в Ливерпуль, передайте это письмо агенту и разрешите мне, джентльмены, дать вам совет: ведите себя скромно в Вест-Индии. Если вы упустите этот случай, вы оба заслуживаете виселицы, и она вас не минует – в этом я не сомневаюсь. Теперь оставьте нас. Нам с мистером Пиквиком надо поговорить о других делах, а время дорого.
С этими словами мистер Перкер взглянул на дверь, явно желая сократить процедуру прощания.
И мистер Джингль ее сократил. В нескольких словах он поблагодарил маленького поверенного за доброту и столь быстро оказанную помощь, потом, повернувшись к своему благодетелю, несколько секунд молчал, словно не знал, что сказать и как поступить. Джоб Троттер помог ему выйти из затруднительного положения: отвесив смиренный и благодарственный поклон мистеру Пиквику, он ласково взял своего приятеля под руку и вывел его из комнаты.
– Достойная парочка! – сказал Перкер, когда дверь за ними закрылась.
– Надеюсь, они действительно будут достойными людьми, – отозвался мистер Пиквик. – Как вы думаете, есть шансы на их исправление?
Перкер скептически пожал плечами, но, заметив встревоженное и расстроенное лицо мистера Пиквика, сказал:
– Конечно, шансы есть. Надеюсь, что так оно и будет. Сейчас они несомненно раскаиваются, но ведь у них еще свежо воспоминание о недавно пережитых страданиях. Что будет дальше, когда оно поблекнет, – этой проблемы не разрешить ни вам, ни мне. А впрочем, сэр, – добавил Перкер, положив руку на плечо мистеру Пиквику, – ваш поступок достоин уважения, каковы бы ни были результаты. Я предоставлю людям поумнее меня решать, можно ли назвать милосердием или же светским лицемерием ту осторожную и дальновидную благотворительность, которую человек проявляет редко, так как боится, что его
Высказав такие соображения более взволнованно и серьезно, чем это свойственно юристам, Перкер придвинул свой стул к конторке и выслушал рассказ мистера Пиквика о непреклонности старого мистера Уинкля.
– Дайте ему неделю сроку, – сказал Перкер, с пророческим видом покачивая головой.
– Вы думаете, он изменит свое решение? – осведомился мистер Пиквик.
– Думаю, что изменит, – отвечал Перкер. – Если же этого не случится, мы должны воздействовать на него с помощью молодой леди. С этого надо было и начать на вашем месте.
Перкер взял понюшку табаку и удивительными гримасами начал выражать свой восторг перед силой убеждения, присущей молодой леди, но в это время в первой комнате послышались голоса. Лаутен постучал в дверь.
– Войдите! – крикнул маленький поверенный.
Клерк вошел и с таинственным видом закрыл за собой дверь.
– В чем дело? – спросил Перкер.
– Вас спрашивают, сэр.
– Кто меня спрашивает?
Лаутен покосился на мистера Пиквика и кашлянул.
– Кто спрашивает? Что же вы не отвечаете, мистер Лаутен?
– Видите ли, сэр, – проговорил Лаутен, – это Додсон, а с ним Фогг.
– Ах, боже мой! – воскликнул маленький поверенный, взглянув на часы. – Я им назначил здесь свидание в половине двенадцатого, чтобы покончить с вашим делом, Пиквик. Я поручился за вас, и на этом основании вы были освобождены. Очень затруднительное положение, уважаемый сэр. Что же нам делать? Не хотите ли пройти в соседнюю комнату?
Но как раз в соседней комнате находились мистеры Додсон и Фогг, и мистер Пиквик выразил желание не трогаться с места, тем более что не ему, а мистерам Додсону и Фоггу должно быть стыдно смотреть ему в лицо. На это последнее обстоятельство мистер Пиквик, краснея и явно выражая свое возмущение, попросил мистера Перкера обратить особое внимание.
– Отлично, уважаемый сэр, – отвечал Перкер. – Но если вы воображаете, будто Додсон и Фогг почувствуют стыд и смущение при встрече с вами или с кем бы то ни было, то могу вам сказать, что такого оптимиста, как вы, я еще не видывал. Попросите их войти, мистер Лаутен.
Мистер Лаутен, ухмыляясь, вышел и тотчас же ввел, соблюдая очередь, представителей фирмы: сперва Додсона, а потом Фогга.
– Вы, кажется, встречались с мистером Пиквиком, – сказал Перкер Додсону, указывая пером в ту сторону, где сидел сей джентльмен.
– Как поживаете, мистер Пиквик? – громко приветствовал его Додсон.
– А, мистер Пиквик! – воскликнул Фогг. – Как поживаете? Надеюсь, вы в добром здоровье, сэр? Ваше лицо сразу показалось мне знакомым, – добавил Фогг, с улыбкой придвигая стул и озираясь вокруг.
Мистер Пиквик чуть заметно наклонил голову в ответ на эти приветствия и, увидев, что Фогг вытащил из кармана связку бумаг, встал и отошел к окну.
– Мистеру Пиквику незачем уходить, мистер Перкер, – сказал Фогг, развязывая красную тесьму, стягивавшую маленький сверток, и улыбаясь еще любезнее. – Мистеру Пиквику хорошо известны эти дела. Мне кажется, у нас нет секретов, хи-хи-хи!