Посмотри, на кого ты похожа
Шрифт:
Оказалось, что никого не увольняют, просто у нас ЧП. Трое наших студентов-второкурсников арестованы за распространение наркотиков в особо крупных размерах. Сказали, что срок чуть ли не двадцать лет. Когда назвали фамилии, я громко вскрикнула на всю аудиторию: «Не может быть!» Один из них – мой студент, ужасно симпатичный мальчик с породистым лицом и чистыми глазами, совершенно точно, что из хорошей семьи. Весь семестр сидел на первой парте и задавал умные вопросы. В прошлую сессию он получил у меня на экзамене четыре, расстроился и приходил пересдавать на пятёрку. Неужели для него распространять наркотики в особо крупных размерах такое обыденное дело, вроде как в выходные подработать официантом, что он совсем не волновался и не боялся,
Читала лекцию и никак не могла сосредоточиться на психоанализе, потому что внимательно рассматривала студентов и все думала, скольким из этих мальчиков и девочек те трое пытались… распространить… Металась между рядами и подозрительно вглядывалась, не плывут ли у кого глаза.
– Что это с вами, может быть, вам нужно выйти? – сочувственно спросили меня студенты.
Я сказала, что всё в порядке, кроме одного неизвестного им ужасного случая, о котором я не имею права сказать: трое наших студентов распространяли наркотики, и задала встречный вопрос:
– Кто из вас считает, что тяжёлые наркотики – плохо, а лёгкие – ничего страшного?
Половина аудитории подняла руки.
– Вы дураки, не понимаете, – горячо начала я, – если человек принимает лёгкие наркотики, это значит, что он уже ПЕРЕСТУПИЛ и дальше ему уже не так страшно сделать следующий шаг. И ещё, самое главное – он уже поймал кайф и теперь никогда не забудет, какое голубое было небо, когда он… ну, сами понимаете…
Рассказывала про то, какие у человека бывают способы защиты, не в смысле что палкой или пистолетом, а психологические. Самый главный – отодвигание от себя неприятных мыслей, как будто картинка становится все меньше и меньше, пока совсем не исчезнет… Ужасно нервничала, хотела, чтобы они поняли – когда один разочек делаешь что-то плохонькое, уже гораздо, гораздо легче сделать что-то очень плохое! Попросила поднять руки тех, кто понял и согласен. Подняли руку два человека. Это очень мало. С другой стороны, если считать на живые души, – две души все же не так плохо.
Въехала во двор, размышляя, как бы хорошенечко припугнуть своих студентов и спасти ещё хотя бы несколько душ, и тут вспомнила: педикюр! эпиляция!
На Пушкинской, если пройти дворами, недалеко обнаружила салон красоты «Нимфа». Салон престижный, и педикюр у них тоже соответствующий, но я решила быть настоящей женщиной, которой для себя никаких денег не жалко. Я всегда делаю педикюр осенью и зимой, потому что меня очень радуют тайные яркие бусинки лака под колготками и ботинками. А маникюр мне почему-то делать не интересно, хотя руки с короткими, как у первоклассницы, ногтями у меня всё время на виду, и за сессию я подписываю ими по сто зачёток в день.
У девушки на груди бейдж «Татьяна – мастер по педикюру и маникюру». Ну почему, почему все Татьяны такие тщательные? Неужели нельзя – раз-раз, и всё?! Мечтала сбежать с одной напедикюренной ногой. Девушка спросила меня, можно ли ей выбрать лак на свой вкус. Лак на её вкус оказался ужасным, ярко-малиновым. Татьяна очень строго велела мне сделать ещё и маникюр и учила меня, как следить за ногтями. Это очень просто, надо только на ночь протирать ногти тоником, бальзамом и эмульсией, мазать кремом (для разных ногтей свои жидкости и свой крем) и пить специальные витамины для роста ногтей. Я постеснялась спросить, зачем растить когти как у коршуна, – ведь мы же ими не защищаемся и не добываем пищу, но вовремя догадалась, что ногти – её заработок, чем больше ногтей, тем ей лучше. Взамен рекомендаций по ногтям я дала мастеру по педикюру и
После педикюра делала эпиляцию, очень-очень больно! Просила косметолога оставить немного волос сзади и сбоку, но она не разрешила, потому что все надо делать как следует, а не шаляй-валяй. Чтобы отвлечь меня от боли, рассказывала про возможные методы омоложения меня. (Неужели я так выгляжу, что?!)
Массаж лица с витаминной масочкой, улучшает цвет лица, подтягивает кожу. Десять сеансов, сеанс 400 рублей. (Уверена, что я этого достойна.)
Микротоки, улучшают и подтягивают лицо. Десять сеансов, вместе с массажем, 950 рублей. (Неужели я этого достойна?)
Мезотерапия, улучшает сразу все, буквально даже на глазах вырастают новые длинные ноги. Оказалось, один укол стоит 2000 рублей, а нужно пять уколов.
Итак, за 10 000 тысяч рублей в мою личность введут какой-то коллаген, и при этом нельзя исключить вероятность, что со мной произойдет то же, что с нашей соседкой Иркой.
Мы с Иркой учились в одной школе. Школа была химическая, и такая её специализация сильно повлияла на Иркино самосознание. Ирка считает себя веществом в пробирке. Взвешивает себя, выпаривает, выпадаёт в осадок, нагревает, сушит и взвешивает сухой остаток. Прошлой осенью Ирке пообещали, что она будет выглядеть как Катрин Денёв, и тогда Ирка вшила золотые нити. Зимой оказалось, что на морозе нити просвечивают и Иркино лицо получается в клеточку. В этом году обещают тёплую зиму, так что Ирка не очень расстраивается. Но по-настоящему слабое место у Ирки – носогубные складки, и не потому, что они у неё отличаются какой-то особенной глубиной, – просто ей так кажется. Ирка – сторонница кардинальных решений, но решить вопрос со складками раз и навсегда ей пока не удалось. Этим летом она залила в них специальный очень дорогой гель и жутко переживала, что гель действует всего полгода. А этот гель взял и протёк дальше в Иркины щеки, преимущественно в правую. Я думала, у неё флюс, а оказалось – гель.
Похожая ситуация случилась у меня в десятом классе на уроке химии. Надо было капнуть в пробирку одну маленькую капельку («Только одну!» – кричала химичка), а я случайно или нарочно бухнула сразу много, и из пробирки полезла страшная чёрная пена, а я все продолжала лить как заворожённая, пока химичка не схватила меня за руку и не поставила в угол. Постой, говорит, тут в углу, отдохни от эксперимента, а то ты что-то слишком перевозбудилась. И там, в углу, я поняла, что за этой химией нужен глаз да глаз.
Но у Ирки нет времени постоять в углу и подумать, поэтому теперь ей приходится откликаться на Мурино: «Ира-клетчатый хомяк» (сокращенно Ирка-хомяк). Мура состоит с ней в чересчур коротких отношениях. Ирка сама её распустила и позволяет фамильярничать, и теперь тут ничего нельзя поделать. У меня этот коллаген тоже может поплыть, куда ему захочется. В глаза?! Буду как свинья с заплывшими глазками. А если в нос – нос отвиснет как белый гриб-переросток… Может быть, мне повезёт и гель поплывёт в уши. Буду тогда носить свитер с высоким горлом.
Косметологу я тоже дала психологический совет. Её друг хочет отдыхать осенью в Турции, а она зимой кататься на лыжах. Посоветовала им ехать в Турцию зимой: открыли горнолыжный курорт со склонами прямо на пляже. Я почти уверена, что где-то об этом слышала.
Нет, мне никогда не расстаться с Татьяной – мастером по педикюру-маникюру! Я забыла у неё кольцо. Искали всем салоном, вызвали уборщицу, администратора, и некоторые клиенты в предвкушении скандала тоже с удовольствием присоединились. Кольца нигде не оказалось. Администратор салона хотела вызывать милицию, а я её отговаривала ленивым голосом: