Посмотри, на кого ты похожа

Колина Елена

Кстати, тут она права. Насчёт секса.

6 декабря, среда

У меня есть два часа пятнадцать между лекциями и консультированием в салоне, и в этот промежуток времени я собираюсь вести домашнее хозяйство. Поэтому я иду в фирму «Карлсон», что рядом с театром Ленсовета, знакомиться с домработницей. Алёна пошла со мной как специалист по быту, Ольга потому, что совершенно свободна от работы в глянцевом журнале, а Муру мы специально взяли с собой, потому что она уже большая девочка и ей пора учиться

вести хозяйство.

Было ужасно неловко. Я не ожидала, что «Карлсон» проведёт для меня кастинг домработниц из четырёх претенденток! Какой ужас, что я должна выбирать! Одну выбрать, а другим отказать, что ли? Кто я такая, чтобы сказать другому человеку? «Вы недостаточно хороши для того, чтобы убирать мою квартиру и готовить мне обед!» Успокаивала себя тем, что так и должно быть, – один читает лекции и консультирует с утра до вечера, а другой моет его плиту и варит ему суп, и это нормальный капитализм.

– Вы должны поговорить с каждой претенденткой наедине в моем присутствии, – сказала строгая девушка-менеджер.

– О чём мне с ними говорить?

Первой вошла полная дама в строгом костюме. Я молчала.

– Я умею делать по дому всё, абсолютно всё, – сказала дама. – Только не люблю убирать. И готовить тоже не очень люблю.

– А как же вы… ну, это… помощницей по хозяйству хотите? – спрашивает Мура.

У этих современных детей ни стыда ни совести, прямо вот так взять и ляпнуть «помощницей по хозяйству»! Нетактично!

– У меня дома готовит муж, а сын убирает. А я проверяю.

Следующей после «фрекен Бок» была небольшого роста девушка в джинсах, со среднестатистическим приятным лицом. Я облегчённо вздохнула – вот эта девушка точно мне подходит, мы с ней могли бы дружить, пить кофе по утрам…

– Претендентка окончила курсы дворецких, – торжественно объявила менеджер. – Задавайте вопросы.

Дворецкий – это то, что нам нужно. Нам с Мурой дворецкий и мажордом, Льву Евгеньичу и Савве Игнатьичу – камердинер и денщик.

– Скажите, сколько у вас шёлковых вещей? – спрашивает меня Претендентка. – Шёлковое белье, блузки, пеньюары? Это трудоёмкое глажение. Я соглашаюсь, только если нужно гладить не больше трёх шёлковых предметов в день.

– У меня вообще нет ничего такого шёлкового… – застеснявшись, сказала я. – Я ношу простую, удобную одежду. Джинсы, свитера… чёрные… (Про рваную пижаму не признаюсь ни за что!).

– А как вам еду подавать? – спрашивает Претендентка. – Ну, обед и ужин понятно – сервировать согласно этикету. А завтрак тоже сервировать?

– Знаете, мы обычно едим в кровати из мисок, но иногда можно сервировать на газетке, – сладким голосом сообщила Мура.

Претендентка ушла, мы ей не подходим.

– А попроще у вас никого нет? – спросила я менеджера. – Чтобы плиту помыть, иногда пол подмести, сварить бульон… Куриный, с лапшой…

– Нет, – презрительно ответила менеджер. – Это вы должны сами делать. С вас триста рублей за просмотр кандидатов.

– Давайте хоть в кафе зайдём, раз уж мы остались без домработницы, – предложила Мурка.

Мы с девочками

перешли дорогу и оказались в «Идеальной чашке».

Мура пила горячий шоколад и болтала сама с собой, мы с Алёной ели пирожные, а Ольга пила эспрессо с особым выражением лица, напоминающим нам, кто именно сегодня стоит у нас на повестке дня первой по причине нестабильной профессии и нестабильной личной жизни.

– Постоянную работу никто не предлагает, пишу рецензии для разных журналов как бешеный кролик, платят мало, – трагическим голосом сообщила Ольга, – а Димочке необходимо купить новый фотоаппарат, он хочет заниматься фотографией…

– Не ври своим ребятам, – сказала Мура.

Мура часто подолгу ведёт с Ольгой телефонные разговоры, а потом скрытничает, закатывает глаза и делает вид, что разговаривала с мальчиком.

– Не ври, – повторила Мура, – тебе предлагают идти редактором в газету, вот и соглашайся, тогда у тебя будет стабильная зарплата.

– Ты что! – взвилась Ольга. – Я не хочу сидеть в редакции целый день, я устала и нахожусь на грани нервного срыва. Я уже две ночи не сплю – так не хочу туда идти… и вообще, я уже отказалась, утешьте меня. Я правильно сделала?

– Правильно. Если тебе работать влом, зачем себя мучить, – подтвердила Мурка, и Ольга тут же успокоилась.

Сейчас Ольга заведёт речь о своей личной жизни. Все Ольгины проблемы из того, что в её жизни двое мужчин – Димочка-Лежачий и водитель Вася-Абонемент. Ольга совсем не такая легкомысленная, просто её личная жизнь находится в прямой связи с профессиональной пристроенностью. Если с работой и деньгами всё в порядке, Ольга ночами напролёт обсуждаёт с Лежачим философские проблемы его существования, а в смутные времена без определенного вида занятий и денег наступает время Васи-Абонемента. (Ольга обидится, если узнает, что мы называем её Васю «Абонементом».)

Ольга очень недовольна Васей за то, что он:

1. Никогда не натворит ничего гениального.

2. Не ведёт с ней долгих задушевных бесед о состоянии своей души.

3. Не может скрыть того, что не знает, что такое апартеид или кулебяка. О чем бесхитростно и сообщает любому обществу, в котором в данный момент находится.

Как-то раз Ольга нарядила Васю в особый свитер и платочек и взяла с собой на свою киношную тусовку (журналисты, актёры, режиссёры, я тоже туда хочу), и там Вася позвонил кому-то по мобильному телефону (казалось бы, обычная вещь, но что было дальше!)

– Абонемент не отвечает, – недоуменно сообщил Вася соседям – журналистам, актёрам и режиссёрам.

С тех пор он получил от нас тайное прозвище «Абонемент», а Ольга стала выходить в свет одна, разрешая Васе болтаться на заднем плане своей личной жизни (переставить, починить, привезти, подождать водопроводчика, etc).

Против Васи у нас одна Ольга, мы с Муркой за Васю, потому что он добрый и уютный, а Алёна сама не знает, чего хочет, но больше склоняется к Лежачему, потому что ей самой немного не хватает романтически-интеллектуальных бесед с Никитой до шести утра за банкой шпрот и блюдцем с окурками.