Посмотри на меня
Шрифт:
– Год или два назад в нашем городе объявился маньяк. Судя по тому, что такой почерк убийства встречался и в других городах, к нам заехал "гастролёр". Были убиты пять человек, три парня и две девушки. Единственное, что объединяло всех жертв - состоятельные родители. Иными словами, золотая молодёжь, типа тебя и Димы. Именно из-за вас я заинтересовался этим делом - побоялся, что вы попадёте под раздачу. Отец и дядя Андрей тогда едва ли не весь город на уши поставили, но маньяк то ли уехал, то ли залёг на дно, однако жертв больше не было.
–
Поймала Лёшин скептический взгляд и осознала, что Дима скорее всего был в курсе. Понятненько.
– Как таковой, угрозы вроде бы не было, маньяк убивал только тех, кто кичился своим богатством. Но конечно, стопроцентную гарантию того, что вы не станете следующей жертвой, никто не мог дать.
– Недоделанный Робин Гуд, блин, - выругалась я.
– Именно. И у этого Робин Гуда был особый почерк - он оставлял рядом со своими жертвами странный символ, похожий на... герб. Позже я узнал, что это действительно был герб. Герб одного из исчезнувших княжеских родов, которым когда-то были пожалованы земли близ Чёрного моря. Как раз с загадочным убийством этого рода связана одна интересная легенда.
– Как ты всё это узнал?!
– не выдержала я, стараясь в своей голове уместить маньяка из нашего города и исчезнувший с черноморского побережья княжеский род. Лёша улыбнулся и, сняв очки, внимательно посмотрел на меня. А я... Я опять попала в магический омут его глаз.
– Нат, напоминаю - опасность угрожала тебе и Диме. А вы гораздо больше нравитесь мне живыми, чем жертвами маньяка. Поэтому пришлось искать. Много и долго. А знаешь, что самое обидное?
Я с любопытством подняла бровь вверх.
– Информация оказалась бесполезной. По легенде, главой исчезнувшего рода был молодой парень - повеса, явный представитель золотой молодёжи того времени. Однажды он заехал в деревеньку, которая принадлежала ему, и встретил там красивую, но бедную девушку. Девушка была помолвлена, но её жениха не было в деревне, он уехал на заработки. Девушка была сирота, заступника у неё не нашлось и княжич увёз её силой. Той же ночью он поразвлекался с ней, а потом приказал утопить в болоте. Естественно, его приказ был исполнен.
– Жуть, - только и могла сказать я. С моей фантазией я всегда представляла в таких ситуациях себя и лавина жалости и безысходности омывала с ног до головы.
– Это ещё не самое интересное, Нат. На следующий день в деревню вернулся её жених и узнал о смерти наречённой. Убитый горем, он отправился в господский замок, и той же ночью все его обитатели утопились в болоте. Сами. Говорят, парень продал душу дьяволу, чтобы обидчиков его невесты постигла такая кара. С тех пор замок считается проклятым. Все, кто хотел присвоить его себе, на утро уходили в болота и пропадали.
– Получается, именно герб этого князька рисует маньяк рядом со своими жертвами?
– подытожила я, пытаясь избавиться от картинки, в которой люди заживо топились в болоте. Жесть какая...
– Да. Но кроме того, что наш маньяк - знаток легенд, нам это ничего не даёт.
Я подумала и была вынуждена признать, что Лёша прав.
– Зато теперь понятно, почему он хотел нас убить. В его видение мы такие же князьки, получается?
Лёша скривился, но кивнул. По его поведению я догадалась, что друг действительно переживает, и переживает сильно. Маньяк не видел разницы между чёрным и белым, и как и жених той девушки, был готов убивать всех - и виновных, случайных свидетелей. На вечеринке Кирилла была не только золотая молодёжь, но и вполне обычные подростки из среднего класса. Да что там, даже та молодёжь не сделала ничего такого, чтобы умереть.
– Поэтому есть три варианта, Нат, - Лёшка потёр переносицу, - либо Кирилл изначально был этим самым маньяком, в чём я сомневаюсь, либо он подражатель, либо его подставили. Я склоняюсь к последнему варианту. Когда появился герб, Кирилл был без сознания, а до этого рисунка точно не было. В связи с этим, напрашиваются два интересных вопроса.
– Продолжай, - как я обожала этот вкрадчивый тон Лёши. Друг, обнаруживший загадку, напоминал хищника, учуявшего след.
– Смотри, если предположить, что человек, отравивший вас, был в числе гостей. Тогда становится понятно, как ему удалось незаметно подложить препарат. Но если это не Кирилл, получается, наш преступник отравил сам себя, чтобы отвести подозрения?
– Ну, - вклинилась я, - в стакане у преступника могла быть меньшая доза препарата, чем у остальных ребят. Он бы выжил, якобы чудом, и никаких вопросов.
– Принимается. Молодец, Нат, я не подумал об этом. Когда я приехал, все уже лежали, кроме Кирилла. В крови каждого из вас нашли следы препарата, а значит, твоя версия вполне похожа на правду. Но кто разрисовал стену? Ограда высокая, перелезть её незаметно, когда веселье в самом разгаре, невозможно. Мне повезло, что Кирилл сам открыл дверь. Однако если герб нарисовал не гость, выходит, наш маньяк был там. И пока я бегал за скорой, он залез внутрь и оставил свою метку.
– Боже, - я приложила ладони к щекам, - вы же с ним разминулись буквально на пару минут!
Лёша, видимо, не смотревший на ситуацию с этого угла, сглотнул. До него всегда доходило мгновенно. Скорее всего, маньяк пришёл в дом Кирилла с другой стороны и, узрев множество лежащих тел, оставил свою метку и смылся. Если бы ему встретился Лёша, то... Среди потенциальных трупов появился бы труп настоящий. Наверно, я побледнела, потому что Лёшка быстро сменил тему.
– Судя по ориентировкам, наш маньяк - мужчина лет тридцати, гибкий и очень сильный. Количество жертв не имеет для него значение, следовательно, он психически неуравновешен. Раньше работал в одиночку, теперь - не понятно. Если представить, что у него был сообщник, то получается...