Пособие по немецкому языку для 10-11 класса вечерних (сменых) школ
Шрифт:
Я невольно сделала шаг навстречу игрушке. Нога провалилась в ворс густого ковра, а я его даже и не заметила.
– Нравится?
– искушающе спросила Аделаида.
– Очень.
– Он ваш.
– Как мой? – хлопнула я глазами. Антикварные игрушки безумно дорого стоят. Да этот дом и не игрушка вовсе, скорей уж макет.
– Вот так, запросто, - хитро улыбнулась дама, - Эта комната, мебель и все вещи здесь когда-то принадлежали моей матери. Ее звали Эрта Форей. Запомните?
– Иностранка?
– Можно сказать и
– Что значит - передать?
– Вручить. Меня тяготят эти вещи.
– А дети?
– я все же не удержалась, подошла к крошечному особняку. Почти невозможно отказаться от такой вещи. И взять немыслимо. Слишком дорогой, слишком красивый, всё выполнено с точностью до мелочей. Будто бы настоящий дом уменьшили. За стеклами окон видна мебель.
– Я не стала так рисковать – заводить детей. Они могли вырасти похожими на мою мать. А она была воплощенным злом. Коварная ровно настолько же, настолько красивая. Пепельные волосы, смуглая кожа, зеленые глаза в опушке длинных ресниц. В нашем роду никогда не бывает полукровок. Кровь всегда берет свое. Я одна удержалась, стала исключением, осталась такой, какой родилась. Во мне ее кровь так и не проснулась.
– Но почему я? Почему этот домик вы хотите подарить именно мне?
– рука сама собой потянулась к особнячку. До дрожи захотелось прикоснуться к маленькой дверце, тронуть медную ручку, проверить, стучит ли рядом с ней дверной молоточек.
– Не только домик. Есть еще вещи. В вас я увидела силу. Точно ту же, какой обладала моя мать.
– Вы ошиблись.
– Нет, ошибиться я никак не могла, - старушка отворила ящик буфета, натянула на руки две тонкие перчатки.
Я смотрела на нее будто завороженная. Неужели и вправду подарит!
А потом Аделаида так же бережно достала из ящика короб, шитый из толстой кожи. Латунные заклепки по углам, на крышке оттиснут вензель. Сколько же ему лет? Такие вещи, должно быть, делали еще в эпоху царей. И сколько же он может стоить? Бешеные деньги! Хоть бы в краже меня никто не обвинил. Аделаида чуть приподняла тонкую бровь, будто бы услышала все мои мысли.
– Я напишу вам расписку, дорогая. Как вы сказали, вас зовут?
– Дина. Отец настоял.
– Подходящее имя.
Дама подхватила игрушку с полки. Бережно, словно хрустальную, опустила в короб, застегнула все ремешки, подняла вверх две кожаные ручки – удобно будет нести.
– Это ваше, - протянула она сумку. Моя рука сама собой вцепилась в округлые ручки. Такому соблазну сопротивляться невозможно.
– Мне, действительно, неудобно. Вещь стоит безумно дорого. Я бы лучше купила, если бы...
– Он уже ваш. Нельзя купить свое у себя. Идемте, здесь есть еще кое-что для вас. Старое платье.
– Может, не стоит? – замялась я.
– Стоит определенно, стоит. Вам оно подойдет. Чудесная
Если честно, я приготовилась к худшему. Представила, как старушка достанет что-нибудь несуразное, поеденное молью, дикого цвета и пахнущее нафталином. Да и бежать хотелось без оглядки, пока Аделаида не передумала насчет подарка. Я себя чувствовала чуть ли не воровкой. Но короб с домиком так приятно оттягивал руку!
Из шкафа показался невероятный наряд. Я ахнула и поняла, что из квартиры уйду нескоро. Платье густого бордового цвета было похоже на жидкость, оно словно вино стекало с вешалки, переливалось, то собиралось складочками, то вновь опадало. На несимметричном вырезе была приколота золотая брошка. Чуть вытянутой формы, от которой в разные стороны растекались мерцающие капли камней. И все разные, каждый переливается по-своему. Зеленый, бордовый, прозрачный и тёмно-синий.
– Потрясающе, - прошептала я.
– У мамы таких было несколько. Все одинаковые, все она привезла из дому. Как она их берегла! Это ни разу не надевала. Оставила мне. Но, увы! Я ее надежд не захотела оправдать. Оно ваше, - старушка ловко упаковала вещи в бумажный пакет. А сверху положила еще несколько черных футляров.
– Что там?
– Бижутерия, она не слишком дорого стоит, но вам пригодится, - неуверенно сказала женщина.
– Спасибо, - пакет я взяла в другую руку. Как теперь стану добираться домой? На метро? Вроде страшно, с такими-то драгоценностями. Тем более вечер, все едут с работы, толкучка, короб могут помять. На такси – слишком дорого.
– Только дайте мне обещание, что вещи вы станете разглядывать, когда останетесь дома совершенно одна. Обещаете?
– Обещаю. Я и так живу только с сыном. Муж давно бросил нас.
– Одна!
– вверх взметнулся тонкий указательный палец, - Запомните это. Потом поймете, почему.
– Хорошо. У меня завтра как раз выходной, сын в школе будет. Когда домой вернётся – вообще неизвестно. Вечно где-нибудь пропадает.
– Вот и хорошо. Сыну сколько лет?
– Четырнадцать лет исполнилось.
– Дурной возраст. В это время проявляется суть полукровки. Или выправится и тогда останется человеком, или... Потому я и не стала рисковать, заводить своего. Ну да ладно. Запоминайте, дверную ручку тронуть можно только тогда, когда поймешь, что готова. Изнутри дом открывается точно так же. Правда там есть замок. Сейчас я дам ключик. Чуть не забыла отдать. Понадобится, дверь всегда закрыть можно. Иначе у вас будет не квартира, а проходной двор.
Дама сунула руку в ящик буфета, выудила оттуда ключ и протянула его мне. Необычная вещь – медный, навершие в форме полумесяца с выбитыми символами, сам длинный, и к тому же, большого размера, как от обычной входной двери. Игрушка точно не сочеталась с этим ключом.